Его язык проникает в мой рот. Я обхватываю его широкие плечи и прижимаюсь к нему спереди. Его эрекция упирается в вершину моих бедер. Внезапное давление на мой клитор заставляет меня подпрыгнуть, но он снова прижимает меня к себе и стонет.
— Черт, ты даже на вкус как персик, — бормочет он между поцелуями, его большие руки бродят по моему телу.
Я начинаю тереться о его эрекцию, и боль между ног снова накатывает с новой силой. Он замечает это, и мы внезапно начинаем двигаться. Только через мгновение я понимаю, что он опускает спинку своего кресла.
Он обхватывает мой зад, разминая его в течение мгновения. Затем он сжимает в кулаке ткань моих штанов и разочарованно хмыкает, как будто они ему кажутся оскорбительными.
— Сними это. Ложись на меня.
Я так и делаю. Каким-то образом нам удается снять с меня штаны, продемонстрировав впечатляющую командную работу.
— А как же стринги...
Рас срывает их с меня.
— Сядь, — командует он и помогает мне принять вертикальное положение, когда я обхватываю его за талию.
Он поднимает мою рубашку над головой и отбрасывает ее в сторону, а затем расстегивает лифчик. Он тянет бретельки вниз по моим рукам, и его взгляд вспыхивает голодом, когда он видит мою обнаженную грудь.
Смущение охватывает меня. Я совершенно голая, а он полностью одет, но когда я поднимаю одну ладонь, чтобы прикрыться, он берет ее и прижимает к моему боку.
— Нет, — хрипит он. — Дай мне насытиться. Ты чертовски красива.
Он ласкает мою кожу, запоминая каждую впадинку и изгиб. Он скользит своими грубыми руками по моим голым бедрам, а затем раздвигает губы моей киски.
Я резко вдыхаю. Под моей плотью раздается ровный гул.
Его пальцы находят мой центр, и он стонет. — Персик, ты вся мокрая. Дай мне попробовать.
Жар, распространяющийся по моей коже, усиливается от этого.
— Что?
Его взгляд расплавлен. — Не время стесняться. Подойди сюда и сядь мне на лицо.
Пока я обдумываю его приглашение, он щиплет мои соски и крутит бедрами, создавая восхитительное трение о мой клитор. — Ты хочешь, чтобы я умолял тебя о такой киске? Я хочу ее сейчас, Джемма. Прямо сейчас. Черт. Возьми. Сейчас.
Я вся вспыхиваю.
Он опускает ладони, чтобы сжать мою задницу, а затем толкает меня вверх по своему телу, мгновенно доставляя меня туда, куда он хочет.
— Ниже, — рычит он, когда я зависаю над ним.
Мое дыхание прерывисто. — А что, если ты не сможешь дышать?
— В этом-то и дело.
Он обхватывает меня за верхние бедра и одним махом опускает вниз.
Его язык проводит по моей щели, и мои глаза закатываются к затылку. Наслаждение такое, какого я еще никогда не испытывала.
Он трахает меня языком, поочередно присасываясь к моему клитору.
Внезапно оргазм кажется не таким уж недостижимым.
— Черт, — задыхаюсь я.
Я шлепаю ладонью по окну. — Продолжай в том же духе.
Он издает довольный звук и сильнее сжимает мои бедра.
Ему не требуется много времени, чтобы довести меня до состояния, когда все рациональные мысли исчезают.
Мои пальцы зарываются в его волосы. Я млею на его лице, забыв о своих прежних страхах задохнуться, а он шлепает меня по заднице, побуждая продолжать.
Я стону, моя попка восхитительно жжет от удара. Но это только усиливает удовольствие.
Он опускает одну руку ниже и вводит в меня толстый палец, а языком обводит мой клитор.
Это новое вторжение заставляет меня обрушиться на него волной.
Я задыхаюсь от оргазма, мое тело извивается над ним. — Рас... О Боже.
Он продолжает ласкать мою киску, теперь уже более нежно, его взгляд устремлен на меня, пока я дрожу и бьюсь в судорогах.
Когда я наконец перестаю двигаться, он еще раз долго и тщательно вылизывает меня, а затем тащит меня вниз по своему телу.
Его лицо встречается с моим, и он притягивает меня к себе для поцелуя, заставляя попробовать себя на вкус на его губах.
Я чувствую, что все глубже погружаюсь в эту фантазию. Туда, где есть только я и он, а весь остальной мир не имеет значения.
Он разрывает поцелуй и смотрит на меня темными лужами похоти.
— Какие еще у тебя есть идеи? — шепчу я, просовывая руку между нами и обнимая его через ткань спортивок.
Он вздрагивает, когда я провожу рукой вверх и вниз.
Не то чтобы у меня был какой-то опыт, но он кажется... большим. Меня пробирает дрожь. Каково это - иметь его глубоко внутри себя?
Что-то меняется в его выражении, как будто он задается тем же вопросом.
— Мои другие идеи..., — он сглотнул, — все закончились бы тем, что ты основательно испортила бы свой брак.
Моя киска сжимается, даже когда реальность начинает возвращаться.
Я все еще помолвлена с Рафаэлем. Я все еще выхожу замуж. Пока я не поговорю с Винсом, я не в состоянии строить другие планы.
Я не знаю, стоит ли мне искать выход. Я даже не уверена, что он существует.
Это значит, что мы с Расом не можем переступить эту черту.
Фантазия рушится.
Рас застывает, когда я сажусь.
Я отстраняюсь от него и неловко опускаюсь на свое место. Окна машины запотевают.
Рас поднимает свое сиденье и протирает ладонью окно слева от себя, пока я натягиваю одежду.
Мы сидим в тишине еще минуту, прежде чем он бросает на меня долгий взгляд, а затем включает машину.
ГЛАВА 20
РАС
Я лежу на кровати и смотрю на люстру, висящую над моей головой.
Мой член твердый. Плачет. Я беру его в кулак, закрываю глаза и делаю несколько толчков, пока мое воображение возвращается к той машине.
Ее вздохи. Как она сжимает бедра вокруг моих ушей. Ее земляные соки, стекающие мне в рот и пропитывающие мою бороду. Я и сейчас чувствую их запах.
Я хотел трахать ее до тех пор, пока она не забудет свое имя, но я не позволил ей даже прикоснуться к себе.
Почему, дурачок?
Потому что единственное, что ей было нужно от меня, - это разрядка. Отвлечься от плохих новостей, которые она получила.
А я начинаю понимать, что хочу гораздо большего.
Я ускоряюсь, желая поскорее покончить с этим и выкинуть ее из головы. Я не хочу затягивать это.
Эта чертова потребность.
Cazzo. Со времен Сары мне не было так плохо из-за девушки. Но даже она кажется ничтожной по сравнению с огнем, пылающим в моей груди.
Я потянулся в карман своих треников и вытащил кружевной кусочек едва заметной ткани. Ее порванные стринги.
Что бы она подумала, если бы увидела меня сейчас? Уткнуться носом в ее нижнее белье, пока мои яйца напрягаются, а член готов взорваться? Стала бы она передо мной на колени и умоляла попробовать?
Мои глаза закрываются, и я кончаю на живот. Оргазм разрушает меня, как и всегда, когда я думаю о ней.
Я пробираюсь в душ, желая проветрить свою чертову голову. Новость о плане преемственности Гарцоло была совсем не тем, чего я ожидал, когда Джемма написала мне, чтобы я встретился с ней.
Я и так знал, что он кусок дерьма, но это уже перебор. Неужели этому человеку есть дело до чего-либо, кроме собственной шкуры?
Когда Джемма начала сомневаться в своем браке, я почувствовал такую надежду, какой не испытывал уже чертовски давно. Я не религиозный человек, но в тот момент, клянусь, я услышал пение ангелов.
Но потом она вернулась обратно. И, может быть, это хорошо, потому что я уже собирался предложить ей улететь из Нью-Йорка ближайшим рейсом, но забыл, что это не мне решать. Это решение Дема.
Я отправляю ему сообщение с просьбой позвонить мне, когда он сможет, и проваливаюсь в сон на следующие несколько часов.
Дем звонит около шести утра.
— Что-нибудь от есть Оррина? — спрашивает он.