Две линии.
Две чертовы линии.
— Джем? — Клео появляется в дверном проеме.
Я не доверяю себе, чтобы говорить, поэтому просто держу тест.
Наступает долгая пауза, прежде чем она отвечает. — Черт.
Я прохожу мимо нее и падаю в кресло напротив своей кровати.
Беременна. Это слово эхом отдается в моем сознании, не желая умолкать. Как я могла быть такой беспечной?
Я знаю, как. Тот день был сплошным хаосом. Я даже не подумала о таблетках после родов, когда Рас поднял меня с пола в офисе отца.
Но теперь я должна об этом подумать.
Я блядь беременна.
— Это катастрофа, — говорю я оцепенело. Рафаэле не женится на мне, пока я беременна чужим ребенком. Если я расскажу нашим родителям, они наверняка заставят меня избавиться от него.
Меня тошнит от одной мысли об этом. Не из-за моих моральных убеждений, а потому что это наш ребенок. Часть Раса внутри меня. Я прижимаю руку к своему плоскому животу, думая о том, как бы он отреагировал, если бы узнал.
Думаю, он был бы счастлив.
Боль заполняет мою грудь. Он так нужен мне сейчас. Он бы знал, что делать.
Клео ходит по комнате. — О том, чтобы сказать маме или папе, не может быть и речи. Мы знаем, как они отреагируют.
Нет, мы не можем им сказать. Я не позволю им забрать у меня ребенка.
Поэтому я должна бежать, но на этот раз одна.
Куда бежать?
Я должна найти Раса. Но сначала я должна добраться до Европы, а шансы у меня невелики. Как я смогу убежать от Рафаэле и папы в одиночку? Я не могу просто сбежать без плана. Но я должна что-то сделать. Я не могу оставаться здесь.
Из меня вырывается возмущенный стон.
— Что же мне делать? — бормочу я. — Я нужна Рафаэле и папе. Они заставят меня избавиться от него.
— Рафаэле так не поступит, — говорит Клео. — Ты же знаешь, насколько традиционна его семья.
— Не будь наивной. В нашем мире уважают только те традиции, которые служат им. Рафаэле не станет воспитывать чужого ребенка.
Я могу притвориться, что ребенок его. Это было бы не так уж и сложно, ведь свадьба на следующей неделе.
Как только эта мысль проносится в моей голове, я понимаю, что не могу этого сделать. Я не могу вот так скрывать от него ребенка Раса.
— Я не знаю, что делать. — Мое зрение затуманивается. — Я не должна была оставлять его. Ты права, Клео. Я должна была быть храброй и остаться. Он любил меня, а я разбила ему сердце, потому что чертовски боялась, что однажды он пожалеет, что пожертвовал многим ради меня. Я была так неуверенна в себе и так беспокоилась о будущем, что совершенно упустила то, что было прямо передо мной. Мы с ним могли бы создать семью. Мы были бы счастливы. Вместо этого я все испортила.
Клео проводит ладонью по моему плечу и заглядывает мне в глаза. — Ты этого хочешь? Ты хочешь быть с Расом?
— Да. Больше всего на свете.
Ложь, которую я сказала ему перед отъездом, давит на мой мозг. Мне придется умолять его простить меня и надеяться, что еще не слишком поздно.
— Ты готова бороться за это?
Ее слова прорезали дымку моих мыслей, и я без колебаний киваю. Я готова бороться за Раса, за нашего ребенка, за совместную жизнь. Но как?
—Я сделаю все, что потребуется, — говорю я, мой голос тверд.
Клео кивает. — Джем, я займу твое место.
Я смотрю на нее, не понимая. — Что ты имеешь в виду?
— Я выйду замуж за Рафаэля.
Мои глаза расширяются.
— Ты не можешь, — прошипела я. — Ты ненавидишь его. Ты сказала, что скорее умрешь, чем выйдешь за него.
— Я могу это сделать. Я хочу сделать это для тебя. — В ее взгляде мелькнула искра решимости. — Ты беременна ребенком Раса, черт возьми. Я знаю, что сейчас это кажется не очень хорошим, но это так. Просто подумай об этом, Джем. У тебя будет маленький мальчик или девочка.
Крошечная волна возбуждения проносится по моей крови.
— Я стану тетей, и я уже чувствую себя защитницей, — продолжает Клео.— Все, чего хочет Рафаэле, - это жениться на представительнице семьи, чтобы обеспечить себе престолонаследие, верно? Какая разница, женится он на мне или на тебе? Для него это деловая сделка. Пока результат один и тот же, какая ему разница, на какой дочери жениться?
Мой разум пытается осознать всю грандиозность того, что она предлагает. Это безумная идея. Не может быть, чтобы это сработало. — Но ты же не девственница.
— Я девственница, — говорит она с небольшой ухмылкой.
Я качаю головой. — О чем ты говоришь? Все знают о мальчике из пиццерии.
— У нас с Дэнни не было секса. Я пыталась, но он просто продолжал говорить, и я начала раздеваться, чтобы ускорить процесс. Думаю, он никогда раньше не видел голую женщину, потому что покраснел и сказал, чтобы я залезла под одеяло. Я потянула его за собой на кровать, и в этот момент вошел Папа. Я просто сказала, что мы занимались сексом, чтобы разозлить папу.
Я не могу поверить в то, что слышу. — Ты солгала об этом? Клео, они убили того мальчика!
Она качает головой.
— Они его не убивали. Его отец - полицейский. Я обязательно упомянула об этом, прежде чем они его утащили.
Мои мысли разбегаются от этой новой информации. — Рафаэле никогда не поверит в эту историю.
Клео пренебрежительно машет рукой. — Он может позвать врача, чтобы тот проверил, мне все равно. Но он уже знает.
— Что?
— Когда они подобрали меня на Ибице, я была пьяна и проболталась. — Она садится на кровать и скрещивает ноги. — Рафаэле читал мне лекцию о том, что я не должна гулять одна. Говорил, что это небезопасно. Я сказала ему, что была бы не против, если бы меня подцепил испанец - они горячие. Я сказала, что, может быть, тогда я наконец-то перепихнусь. Они не будут тратить мое время, как Дэнни. Я потом несколько дней корила себя за то, что сказала это Рафаэле. Видела бы ты, как он на меня посмотрел, когда понял, что я имела в виду.
— Как? — спрашиваю я, мой голос - ошеломленный шепот.
— Как будто я только что преподнесла ему себя на блюдечке. Я выдала ему свой секрет. Я думала, что он будет угрожать использовать его против меня, но пока что он этого не сделал. Он знает, что я девственница.
— Так ты думаешь, он согласится на это?
— Я думаю, это наш лучший шанс вытащить тебя из этой передряги.
В моей груди зарождается надежда. Что, если это действительно сработает? Если Рафаэле согласится жениться на Клео, а не на мне, я сниму с себя ответственность.
Инстинкт все еще заставляет меня сказать "нет", потому что как я могу просить собственную сестру принести такую жертву ради меня? Но недавно я узнал, что мои инстинкты не всегда правы. Иногда они просто ошибаются.
Она хочет это сделать. Я вижу это в ее глазах. Почему бы не принять ее помощь?
— Клео… — Я сажусь рядом с ней, не зная, что делать.
— Послушай, Папа все равно собирается выдать меня замуж, — говорит она. — Какая разница, за Рафаэле или за кого-то другого? Для меня это все равно. По крайней мере, так я смогу помочь тебе. Жаль, что я не могла помочь тебе все те годы, когда ты сама справлялась с издевательствами папы. — Ее глаза блестят. — Мы не можем изменить прошлое, но мы можем повлиять на наше будущее.
Она ждет, наблюдая за тем, как я принимаю это решение. Самое важное решение в моей жизни.
Так трудно признать, что я не могу решить эту проблему самостоятельно. Еще труднее признать, что для ее решения мне придется усложнить жизнь другим. Это эгоистично и некомфортно. Я так хорошо научилась сводить к минимуму свои собственные потребности, чтобы облегчить жизнь всем остальным.