Если я соглашусь притворяться, что мы встречаемся, нам придется убедительно изображать, когда мы выходим на улицу. Как минимум, мы должны будем держаться за руки. Обниматься. Целоваться.
Что-то горячее и нервное закрутилось у меня в животе при воспоминании о том, как я делала это на своей кухне.
В тот момент, когда он наклонился, я знала, что будет дальше, так почему же я не остановила его? Я могла бы ударить его ногой. Я могла бы закричать.
Вместо этого я поцеловала его в ответ.
Я логичный, рациональный человек, но в глубине души я еще и романтик. Длительное пребывание в тесном кругу с этим мужчиной должно стать испытанием для любой женщины с глазами и бьющимся сердцем.
Что, если я снова забуду себя, как это было с Бреттом? Я не хочу ставить себя в такое положение, когда мне снова будет больно.
Бретт хватает меня за руку. — Будет проще все исправить, если мы будем жить вместе. Поверь мне.
Дверь позади меня открывается, и внимание Бретта переключается на место над моим плечом. Его глаза сужаются.
Мне не нужно оглядываться, чтобы понять, что это Роуэн. Должно быть, он услышал наш спор и вышел проверить, как я себя чувствую.
Я выдергиваю руку из его хватки. — Я скорее стану бездомной, чем снова сойдусь с тобой.
— Не будь смешной. — Его голос стал жестче и ниже. Таким голосом он говорит в Frostbite, когда хочет напомнить мне, что он мой босс. — Да ладно. У тебя нет близких друзей. Нет семьи. Где еще ты собираешься жить?
Роуэн останавливается достаточно близко, чтобы его плечо коснулось моего. Секунду спустя я чувствую теплое давление его ладони на мою спину.
Бретт старательно игнорирует Роуэна. — Давай, Би, пойдем.
Мое сердце колотится в груди. Не пора ли мне сделать что-то радикальное, чтобы Бретт понял, что мы больше никогда не будем вместе?
— Мы оба знаем, что у тебя нет других вариантов, — выдавливает он из себя.
И тогда я решаю — к черту. С меня хватит.
— Вообще-то, у меня есть варианты. Я собираюсь остаться с Роуэном.
Глаза Бретта становятся очень широкими. — Это абсурд.
— У меня есть дела, Бретт. Тебе, наверное, лучше пойти домой.
— Блейк, это абсурд. Ты не останешься с ним. Ты даже не знаешь его. Он просто появился из ниоткуда…
— Он приехал сюда из Нью-Йорка и был у меня на День благодарения. Я знаю его достаточно хорошо.
Бретт качает головой и делает шаг вперед. — Блейк…
Внезапно Роуэн оказывается передо мной, не давая ему подойти ближе.
— Она сказала, что ты можешь идти домой. — Голос Роуэна низкий и смертоносный. — Этот разговор окончен.
Бретт шипит. — Кем ты, черт возьми, себя возомнил?
— Парень, на чьей территории ты сейчас стоишь.
— Так получилось, что я знаю Джексонов. Они хорошие друзья моего отца. Один звонок, и ты съебешь отсюда, — угрожает Бретт.
Тревога охватывает меня. Я не могу заставить Роуэна выселиться. Семья Бретта влиятельна — возможно, самая влиятельная семья в городе.
Я уже собираюсь вмешаться, чтобы попытаться разрядить обстановку, как вдруг Роуэн говорит, — Давай. Позвони им. Но я не совсем понимаю, какое отношение к этому имеют Джексоны, учитывая, что дом купил я.
Что? Он купил его?
Бретт не сводит взгляда с Роуэна, но в его глазах промелькнула неуверенность.
Он тоже не знал. Он не привык, чтобы ему бросали такие вызовы. Все в городе относятся к нему и его семье как к членам королевской семьи.
Но Роуэн не такой, как все. Может быть, это потому, что он здесь недавно и не понимает, какой властью обладает семья Льюисов.
А может, ему просто наплевать.
Меня это в нем восхищает.
Ха.
— Блейк, — пробурчал Бретт. — Ты не можешь говорить об этом серьезно.
— Я серьезно. Мне действительно нужно идти. Увидимся в Frostbite.
Когда Бретт не двигается с места, Роуэн скрещивает руки на груди. — Ты все еще на моей территории.
Он с усмешкой смотрит на Роуэна, затем поворачивается на пятках и уходит в сторону своей машины.
Я поджимаю зубами нижнюю губу. Я знаю Бретта, и он не из тех, кто упустит такую мелочь.
— Пойдем в дом, — говорит Роуэн, его голос звучит как низкий гул.
Я киваю, но как только мы заходим внутрь и за нами закрывается входная дверь, я поворачиваюсь к Роуэну. — Ты должна быть осторожен рядом с ним. Его семья могущественна.
Его глаза темнеют, становясь почти черными. — Я могу справиться с ним и его семьей.
Я стою в его фойе, и дыхание мое становится коротким и быстрым. — Значит, у нас все получится, да?