Мои брови нахмурились. Чего бы я ни ожидал от нее услышать, это было не то.
Она издала разочарованный звук и побежала по коридору в гостиную.
Я двигаюсь за ней. — Твой крестный отец? Как это случилось?
Она опускается на диван и обхватывает его край руками. — Мой отец тоже был всадником.
Ее слова звучат как признание. В них звучит сожаление и покорность.
Мне требуется мгновение, чтобы осознать это.
Блейк, с ее спокойным характером и книжными привычками, выросла в окружении мира насилия и преступности. Мир, не сильно отличающийся от моего собственного.
— Вы были близки?
— Боже, нет, — сказала она с грустью. — Он не жил с нами, но приезжал раз в несколько недель. А когда он умер, дядя Лайл сказал нам с мамой, что отец просил его присматривать за нами.
Это подтверждается. Всегда хочется, чтобы кто-то позаботился о вашей семье после того, как вас не станет, но выбирать нужно с умом, иначе можно оказаться в подобной ситуации. — Что случилось с твоим отцом?
— Его застрелил член конкурирующей банды. У них была давняя вражда, и однажды ночью другой человек получил то, что хотел.
— Мне очень жаль.
Она вытирает нос тыльной стороной ладони и смотрит в пол. — Это я сожалею. Лайл видел нас вчера вечером и хотел узнать, встречаюсь ли я с кем-то новым.
— Почему это его касается?
— Когда дело касается меня, он думает, что все — его дело. Именно поэтому я старалась никому в городе не говорить о том, что пытаюсь продать дом. Если бы он узнал, то попытался бы помешать мне уехать.
Я сажусь рядом с ней и подталкиваю ее подбородок вверх, чтобы она посмотрела на меня. — Тебе не нужно извиняться. Но я хочу знать, почему ты так боишься его. Он что-то тебе сделал?
Она напряглась. — Нет.
Мои глаза сужаются. Я знаю признаки. — Ты лжешь.
— Он ничего мне не сделал, Роуэн. Но он плохой человек, и он причинил боль моей маме. Я хочу, чтобы он исчез из моей жизни, но я давно поняла, что рядом с ним лучше вести себя хорошо. Если я скажу ему, что не хочу, чтобы он приходил, это только разозлит его.
В этом утверждении много неправильного. Я открываю рот, чтобы возразить, но она продолжает.
— Он держался от меня подальше, пока я была с Бреттом, но теперь…
— Теперь он будет держаться подальше, потому что ты со мной, — рычу я.
— Роуэн, ты не понимаешь, с кем имеешь дело. Он опасен. Он не такой, как мы. Он не соблюдает правила и не играет в добрые игры.
О, но я прекрасно понимаю. — Я его не боюсь.
Если бы я захотел, то мог бы уложить этого человека на пол и вернуться домой к ужину.
Она качает головой, расстроенная.
— Твое высокомерие приведет тебя к смерти. Ты должен бояться его. Если они причинят тебе вред из-за меня, я не смогу жить с собой. Ты помогаешь мне и ведешь себя как хороший парень…
Я тянусь к ней и обхватываю ладонями ее руки, пытаясь успокоить. Она дрожит.
Ее губы раздвигаются в напряженном вдохе. — Роуэн, пожалуйста. Скажи мне, что ты понял.
Что, если я скажу ей правду?
Что, если я объясню ей, что пока она со мной, ей не о чем беспокоиться?
Мне даже не понадобится пистолет, который я держу в машине, чтобы расправиться с этими парнями. Я мог бы сделать это голыми руками.
И я бы наслаждался каждой секундой.
Но что-то удерживает меня. Что-то в том, как она смотрит на меня — мило и беззастенчиво. Я нутром чую, что если скажу ей правду, ее стены тут же поднимутся.
Поэтому я беру ее руки в свои и говорю, — Я понимаю. Они опасны, и я буду осторожен.
Часть напряжения в ее плечах исчезает.
— Но ради Бога, сделай мне одолжение и никогда больше не называй меня хорошим парнем. Тот факт, что ты считаешь меня таковым, откровенно говоря, беспокоит больше, чем те всадники.
Хмурые морщины на ее лбу исчезли.
— Только ты можешь счесть этот термин оскорбительным. — Ее рот подергивается. — Ты хороший парень, Ро…
— Пожалуйста, прекрати. У меня начинается крапивница. Я не спас твои книги, помнишь?
Она прикусывает губу, подавляя смех. — Ты прав. Ты совсем не милый.
Я ухмыляюсь. Мне гораздо больше нравится, когда она улыбается. — Ну вот. А теперь скажи мне, как часто эти парни появляются в этих краях?
— Даркуотер Холлоу? Не часто. Они базируются на окраине Канзас-Сити.
Я киваю. — Хорошо.
Если это изменится, мне придется что-то предпринять.
— Я знаю, о чем ты думаешь.