Вале снился сон. Она кралась по еловому лесу, прячась за колючими ветками, погружая босые ступни в мягкий мох. Огибая высокие заросли малины, она губами сорвала сочную ягоду и раздавила ее языком. Девушка зажмурилась от наслаждения, но не стала задерживаться. Запах манил ее дальше – терпкий аромат жертвы, которая пытается убежать. Ноздри Вали затрепетали как у хищника, преследующего добычу. Она явственно видела след – запах прозрачной голубой лентой плыл по воздуху, переплетаясь с лучами солнца, спускающимися нитями сквозь густые кроны деревьев.
– Ты был здесь, я чувствую тебя, – прошептала она. Лес подхватил ее слова, понес дальше в шелесте листвы, шуршании травы... Девушка прибавила шаг, она знала, что надо торопиться и бежала все быстрее и быстрее, легко уклоняясь от веток. Она едва успела остановиться перед обрывом, взмахнув руками и удержавшись на самом краю. Внизу шумела река, разбиваясь на порогах, кружась веселыми белыми бурунами. Девушка заметила в воде гибкое тело речной форели, поднимающейся вверх по течению. На другом берегу стоял мужчина. Валя глубоко втянула воздух, прикрыв глаза. Это его запах вел ее. Мужчина смотрел на девушку, но она не могла разглядеть его лица. Мешал свет, льющийся из его глаз. Валя почувствовала тепло, поднимающееся от пальцев ног, наполняющее ее как сосуд, в груди появилось легкое приятное покалывание, горло сжали слова, рвущиеся наружу, но она не могла произнести их.
– Найди меня, – услышала Валя, а затем мужчина исчез в тени деревьев.
Солнечная змея, обвившая тугими кольцами сердце девушки, стремительно разворачивалась и уползала вслед за мужчиной, оставляя в груди зияющую пустоту.
– Постой! – крикнула Валя, обретя дар речи. – Покажи мне свое лицо!
Но на другом берегу уже никого не было. Лишь покачивались серо-зеленые ветки старой ели.
Часть 3
Андрей Синицын шел к своему работодателю с еженедельным визитом, сутулясь под тяжестью невыполненного долга. Он знал, что Павел Остров ждет от него чуда – найти его дочь, пропавшую два года назад, – и его тяготило то, что он не смог этого совершить. Пока что – неизменно добавлял Андрей, он никогда не терял веры в свои силы. С самого детства его восхищали сказки, в которых третий, младший сын, на которого никто не возлагал особых надежд и даже родители считали дурачком, завещав ему в лучшем случае облезлого кота, совершал немыслимые подвиги, побеждал драконов и обводил вокруг пальца седовласых колдунов. И получал награду в виде половины царства и коня в придачу – то бишь контрольный пакет, а также прекрасную принцессу.
Андрея угораздило родиться третьим сыном. Вместо долгожданной доченьки, для которой заранее выбрали ласковое имя Анечка, матери вручили еще одного орущего пацаненка. Из роддома его выносили в светло–розовом кульке и чепце с кружевными оборками. Мама Андрея, которая раньше шла на поводу у мужа и воспитывала двух старших сыновей в строгости, вылила на младшего сына всю нерастраченную нежность. Она и привила ему любовь к сказкам. Отец же так возгордился выполненной им мужской функцией – шутка ли, три сына – что ушел отмечать рождение младшего, да так и не вышел из запоя. За пару лет из видного работящего мужика он превратился в затюканного алкаша со стеклянными глазами и вечно дрожащими руками, а потом и вовсе тихо помер у подъезда.
Старшие братья относились к Андрею как к своей собственности. Никто на улице и глянуть косо на него не смел, так как мог нарваться на их крепко жалящие кулаки. Бить Андрея – только их привилегия. Жаловаться маме смысла не было, ведь на следующий день братья с удвоенным азартом наминали ему бока. И Андрей выбрал другую тактику – целый день он пропадал в школе, с готовностью соглашаясь на дополнительные занятия, будь то математика или английский язык, записывался на все бесплатные секции от плаванья до борьбы и даже был замечен в кружке юных рукодельниц. Хотя самым любимым его времяпровождением оставалось чтение интересной книги у мамы под боком.