Однако и на сей раз я не промахнулся. Специальный прибор, имеющий датчики на телах манекенов и фиксирующий попадания пуль, отметил, как и при первой моей тренировке, многочисленные попадания в жизненно важные органы, после которых не выживет ни один человек. Впрочем, изрешеченные моими пулями манекены тоже не пережили этого расстрела. Их пришлось заменить новыми.
Потом я еще раз повторил тренировку, на сей раз при минимально возможном освещении с учетом наиболее неблагоприятной возможной погоды. Эта тренировка тоже дала хорошие результаты. Теперь я был уверен, что справлюсь с любыми трудностями и непредвиденными обстоятельствами, с которыми могу столкнуться при выполнении этого задания.
Я расстрелял еще несколько партий манекенов, стараясь предусмотреть и проиграть на манекенах любой вариант развития событий, даже самый бредовый. Конечно, я прекрасно знал, что ожидаемое почти никогда не сбывается, однако чем черт не шутит. К тому же в любом случае у меня теперь есть множество отработанных вариантов начала операции, проведения ликвидации и отхода, из которых можно было при необходимости скроить план действий, на ходу заменив один элемент плана другим.
Кроме того, тренировка дала мне возможность убедиться в том, что я, несмотря ни на что, нахожусь в прекрасном физическом состоянии, боеспособен и вполне готов к предстоящей мне трудной операции. После тяжких испытаний, выпавших на мою долю в последние несколько дней, в моей боеготовности можно было бы засомневаться, а неуверенность в своих силах приводит к поражениям не реже, чем излишняя уверенность. Эта тренировка полностью восстановила мою уверенность в своих силах.
Я аккуратно уложил свое оружие в сумку, проверил, не нужен ли мне дополнительный боезапас, и вышел. Все такой же молчаливый служащий тира проводил меня до лифта, который уже стоял с открытой дверью, что прекрасно подтверждало наличие в кабинке тира скрытой камеры, потому что в противном случае служащий не успел бы вызвать для меня лифт. Впрочем, из наличия видеокамер и микрофонов во всех уголках огромного здания руководство бюро даже не сочло нужным делать секрет. С их точки зрения, знание о том, что за тобой весьма пристально наблюдают, не менее действенно, чем само наблюдение, и тут я не мог с ними не согласиться. Хотя, если вдуматься, ничего лучше нельзя придумать и в том случае, если вы вздумали привить всем своим сотрудникам паранойю. В общем, у всякой медали две стороны.
ГЛАВА 22
…я иду. Я озираю просторы: земля лежит в лихорадке, в жару, а из поднебесной выси слышатся скорбные вскрики птиц. Настал час злу выбросить семя! Настал час палача!
Многие ведут отсчет своего падения от того или иного убийства, о котором не думали много в момент совершения.
Скоростной лифт мгновенно поднял меня на верхний этаж, вызвав у меня пару ругательств по адресу того человека, который создал этот проклятый лифт.
После того как моя голова перестала кружиться от слишком быстрого подъема, я сразу явился к сэру Найджелу. Тот был занят совещанием с начальниками отделов о какой-то проблеме, которая меня никак не касалась, поэтому я повернулся и пошел в свой кабинет. Когда я понадоблюсь, меня позовут. А до тех пор я оставался полностью в своем распоряжении.
Я уложил оружие в тот же шкаф, где уже лежала одежда ветерана, и задумался. Потом позвонил в отдел информирования своему знакомому и попросил установить съемщика квартиры номер 7, дом номер 21 по Кроуфорд-стрит. Ответ пришел довольно быстро. Квартиру эту снимал Эрик Кристиансен. Тот самый Крис, с которым меня позавчера знакомила Светлана. Однако Жил он совершенно в другом месте, а эту квартиру снимал только в качестве дополнительного жилья. Очевидно, с его разрешения этой квартирой пользовались Эд и Светлана.
Я также получил подробный план и самого дома, и интересующей меня квартиры во всех измерениях. Это позволило мне быстро выстроить несколько набросков-планов. Ликвидация Эда Хамнера теперь стала для меня только вопросом времени. Я все еще размышлял над одним из вариантов, когда зажужжал селектор на моем столе, и голос секретарши моего шефа попросил меня зайти к сэру Найджелу.
Я встал и направился к нему, чтобы выслушать окончательный приговор.
– А ты действительно находишься в прекрасной форме, – сказал мне шеф, едва я переступил порог его кабинета.
– Я тоже так думаю, – ответил я и посмотрел на экран маленького телевизора за спиной моего шефа.
– Я прокрутил запись твоей последней тренировки и должен признать, что тот, кто утверждает, что ты плохо подготовлен к выполнению этого задания, просто лжец.
– Полностью согласен с вашим мнением, – ответил я и подумал: «Физически-то я готов дальше некуда, а вот морально?»
– Надеюсь, что ты и морально готов выполнить это задание не меньше, чем физически, – сказал сэр Найджел, словно прочитав мои потаенные мысли.
– Я полностью готов к выполнению задания, – ответил я с уверенностью, которой не ощущал.
Сэр Найджел кивнул и посмотрел в окно. Потом сказал:
– Извини, что наваливаю на тебя столько всего сразу, но обстоятельства вынуждают меня поступать таким образом во имя жизни остальных.
В устах любого другого человека эта фраза выглядела бы избитой, пошловатой сентенцией, столь любимой политиками всех стран, но не в устах моего шефа. Он всегда верил в то, что говорил, и его слово было столь же весомо, как и банковский чек на крупную сумму, подписанный Рокфеллером. Сэр Найджел, пожалуй, был единственным из людей, которых я знал, кто еще помнил, что такое слово джентльмена.
– Ничего страшного, – ответил я. – В конце концов, на то я и лучший сотрудник бюро, чтобы выполнять самые трудные задания. Я справлюсь.
– Надеюсь, – ответил мой шеф, глядя мне в глаза. Его взгляд напомнил мне тот день, когда сэр Найджел отдал мне приказ ликвидировать полковника Барта. – От скромности ты точно не умрешь.
– Я просто точно оцениваю свои силы, – ответил я. – Если я вам больше не нужен, то я пойду еще потренируюсь.
– Конечно, иди. Чем лучше ты подготовишься к сегодняшней операции, тем лучше будет для всех нас.
– Расчетное время прежнее? – спросил я, уже встав.
– Да. Тебя дополнительно уведомят. После чего все будет в твоих руках.
– В таком случае я буду в вашем кабинете ровно в 19.00.
– Хорошо.
– Значит, до вечера?
– Да, до вечера, – ответил сэр Найджел.
Я вышел из его кабинета и пошел в свой собственный. Повесив на стену мишень, я несколько минут старательно тренировался в метании спецназовского ножа, а потом для подстраховки вспомнил пару приемов боя с поясом, тем самым, которым я хотел раскроить голову волку Кочински.
Мне почему-то вспомнилось мое первое дело. Я, тогда еще не помышлявший ни о спецназе, ни тем более о службе ликвидации при ВОЗ, еще совсем зеленый мальчишка, возвращался с дискотеки, когда на меня напал какой-то хулиган с ножом, которому, судя по всему, не хватало нескольких монет на дозу наркоты. Но эти деньги были у меня последними, новых денежных поступлений в мой карман в ближайшем времени не предвиделось, и я был готов бороться за эти деньги до конца, тем более что кое-какой опыт драк у меня уже был, и теоретический, и практический. Мне удалось перехватить его руку с зажатым в ней ножом и выкрутить ее.
Человека не так уж просто убить одним ударом тупого ножа, на человеческом теле есть всего несколько точек, удар в одну из которых смертелен. Лезвие попало точно в одну из них, под нижнюю челюсть, проникнув в мозг с такой силой, что неудачливый грабитель-наркоман умер спустя несколько секунд у меня на руках. И, держа его тело, я понял, что это моя судьба. Осторожно опустив труп, я обшарил его карманы и ушел