— Хулу, — от ужаса я прикрыла рот рукой.
— Правильно, — улыбнулась Мэрис. — Тела в подвале несчастных данниц, ну и стервы надзирательницы.
Развернувшись в сторону мужчины, она проворковала:
— Ты ведь это сделал для меня, дорогой?
— Конечно, сделал, — ответил он и поцеловал ручку, протянутую ему.
— А как же тётушка Ли?
— Тётушка Ли живёт в городе, у нее нет комнаты в пансионе. Совсем-то зверя из меня не делай.
— Но Крир — заорала я. — Крир осталась там.
Мэрис только сейчас поняла, что Крир нет в комнате и начала растерянно озираться.
— Это всего лишь одна девица, которая где-то спряталась. Не переживай милая, — успокаивал мужчина. — Остальные здесь, и ты поможешь нам, как помогала до этого.
Самообладание вернулась к Мэрис и она снова улыбнулась.
— Значит твой побег был организован этим человеком? — злость на предательницу вернула мне ясность мыслей.
— Именно. И нашей целью была только ты. Я должна была привести только тебя. Но когда ты сбежала, пришлось действовать иначе. И всё, что произошло, только на твоей совести. Если бы ты тогда послушно пошла с мальчиками, ничего бы этого не произошло.
— Но зачем тебе я? — слёзы покатились по щекам. Увидеть гнилую натуру человека, которого считал своим другом, это как получить нож в спину. Невыносимо больно.
— Мне? — расхохоталась Мэрис. — Всё дело в твоей магии. Я, как только увидела твой камень, сразу поняла, что ты гораздо сильнее нас, и за тебя дадут много. Очень много. Этого хватит, чтобы начать новую безбедную жизнь далеко от сюда.
— Девочки, — вмешался мужчина. — Я очень рад бы и дальше слушать ваши доверительные беседы. Но время идёт. Пожар скоро потушат и выбраться из города будет сложнее.
Мэрис бросила последний насмешливый взгляд на меня и кивнув, ушла.
Похититель, обойдя комнату, обратился к нам:
— Если не хотите, чтобы ещё кто-нибудь пострадал, внимательно слушайте и выполняйте мои указания. Если нас поймают, мы убьём вас. За мёртвых наказание будет меньше, чем за живых. Потому что мертвые не обладают магией и не болтают лишнего. Всем понятно?
Девушки молчали.
— Сейчас вам принесут одежду. Одеваемся сами, помогаем подругам. Обуза в пути нам не нужна.
В комнату вошли трое мужчин с ворохом тряпок в руках и, бросив их на пол посреди комнаты, ушли. Их главарь вышел с ними, закрыв дверь.
— Неужели это наша Мэрис? — прошептала Вэлса.
— Она не наша. И нашей никогда не была, — сквозь зубы проговорила я. — Предательница она, вот кто.
Распределив одежду между девушками, мы приняли решение одеть сначала тех, кто не в состоянии это сделать самостоятельно.
Процесс одевания занял много времени и, когда за нами пришли, я всё ещё была разута, а Вэлса и вовсе не успела надеть платье.
— Забирайте тех, на кого указала дорогуша, — приказал главарь. — Они первые поедут.
Мужчины подошли к невменяемым пленницам и снова связали им руки. Хорошо, что хоть мешки на головы одевать не стали, но рты предусмотрительно закрыли кляпами.
Дверь в подвал закрылась, и мы с Вэлсой продолжили одеваться.
— Нас осталось десять, — прошептала малышка.
Оглядев испуганных данниц, я попыталась подбодрить их.
— Они не причинят нам вреда. Мы нужны им живыми. Не будем отчаиваться. Надо верить в лучшее.
Дверь снова открылась и на пороге появилась Мэрис с тремя бандитами.
— Так, — протянула она. — Теперь вот эти две и эти. Ну и, наверное, эта, — она ткнула пальцем в Вэлсу, а девушка, гордо вскинув голову, подошла и спросила:
— Как ты так можешь? Продавать сестёр.
— Очень даже могу, — заявила улыбающаяся Мэрис. — А вам советую вспомнить науку мадам Фиры и молчать.
Связанных девушек увели.
— Остались только мы, — грустно заметила малышка.
Растерянные данницы смотрели на меня. А я изо всех сил старалась не показывать, что мне страшно не меньше, чем им. Мы молча ждали, когда придут и за нами.
Дверь открылась в очередной раз и в подвал вошёл довольный главарь.
— Ну, что, птички, — улыбаясь обратился он к нам. — Будете вести себя хорошо? Или отправитесь в связанном виде? Лично я, за последний вариант.
Малышка встала рядом со мной и взяла за руку, испуганно глядя на мужчин, вошедших с веревками и мешками.
Я посмотрела на испуганную девочку. Её глаза наполнились слезами, а нижняя губа подрагивала.