Трещали кузнечики, в лесу дятел стучал по ветке.
- Тебе понравилась охота? - Айлин отщипнула кусочек теста. В блузке и шароварах из мерцающей ткани оттенка шелковицы она казалась дриадой, благоухающей лепестками диких роз. Глебова понимала, почему Его величество не сводил с неё глаз.
- Нет.
- Почему?
- Птиц жалко, - Саша не смотрела на садок, но слышала, как бьются селезни, тетерев, вороны и лебедь-слеток. Вот бы разрезать сеть и отпустить здоровых! - Что с ними будет?
- Ужин. Из тетерева - чучело.
Садовница подавилась пахлавой.
- Думаешь, в природе сокол бы не растерзал добычу? Он бы поймал точно так же и отнёс птенцам. Или лучше, чтобы те умерли с голода?
- Нет.
- Видишь, это неизбежно. Закон природы - чтобы выжил один, должен погибнуть другой. Всех спасти невозможно, - цетра задумчиво смотрела на облако-цветок, - разве в твоём зазеркалье было иначе?
Саша покачала головой.
- Между искривлениями мало различий, верно? - казалось, аметистовые глаза смотрели прямо в душу, - чем человек отличается от каорри?
- У нас нет магических способностей. Вы повелеваете стихиями, мы так не умеем. Мы обычные, не растим волшебных деревьев и не знаем ваших цветов.
- И всё? - Айлин доела лепёшку, - я бы почувствовала себя чужой в твоём доме?
Последняя Васперити представила появление фаворитки в городе. Женщины бы сгорели в огне зависти, мужчины подрались за внимание, а красавица выбрала бы самого сильного и влиятельного. Прочим бы улыбалась и просила об услугах, укрепляя влияние в элите общества. Яркая, безупречная, знающая себе цену и тонкости психологии цетра - противоположность Александре Глебовой. Другая сторона женской природы.
- Нет. Вы бы продвинулись очень высоко. Примерно так, как в Карвахене, - она глотнула чаю, - я бы так не смогла.
- Странно, - тен Махети стряхивала крошки с куска пахлавы, - если зазеркалья похожи, то почему ты другая? Не такая, как мы?
- Не знаю, - она пожала плечами, - такой родилась.
- Это не ответ.
Садовница смотрела на своё отражение в кружке.
- Зачем это вам?
- Хочу понять тебя.
- Странно, что госпожа снисходит до прислуги.
- Ты мало знаешь эту госпожу. Повернись события иначе, я бы работала горничной у богатых каорри.
Саша развязала тесьму и принялась расплетать волосы.
- Я с детства чувствовала себя не такой, как все. Девочки играли в куклы и посуду, а мне было скучно. Одноклассницы красовались перед мальчиками, соперничали за внимание популярных, а я сидела в стороне. Они ходили на свидания, я помогала маме в саду, - дерья смотрела, как ветер ласково колышет серебристые пряди-паутинки, - наряды, бижутерия, косметика и прочая мишура нагоняли тоску. Я не понимала, зачем притворяться кем-то другим, если рано или поздно снимешь маску? Смоешь косметику и останешься без ярких платьев? Представьте: мужчина покорён, желание исполнилось, штамп в паспорте поставлен - у вас, печать в грамме - но что дальше? Он увидит настоящее лицо избранницы и разочаруется в ней. Они расстанутся, и один будет корить другого за обман, даже презирать. Это не путь к счастью. Точнее, не к тому счастью, в которое я верю.
Цетра осушила кружку.
- Под лежачий камень вода не течёт. Получается, надо ждать, когда удача свалится с неба? Охать и верить, что тебя заметят? Так ты до конца жизни останешься в одиночестве, нищая и всеми позабытая, - она усмехнулась, - живи я по такому принципу, была бы беднее ощипанного соколёнка.
- Вы правы. Флигель, работа в парке, насмешки - это всё пустое, бренное. Я буду бороться за истинные чувства. Не ради мимолётного удовольствия или скуки, а за тех, кто действительно дорог. За того, чья жизнь становится ценнее собственной, - шёпотом добавила Глебова и бросила быстрый взгляд за спину собеседницы. Близнец Его величества обрывал пух с рогоза и наблюдал, как тончайшие паутинки скользят по воздуху.
Айлин прикусила губу, но тут же вскинула брови.
- Ты... ты любишь его? - осипла тен Махети, - и поэтому спасла?
- Вам не всё ли равно?
- Нет! О чём я только не думала! О долге, страхе, помешательстве, поводе для шантажа, но не о чувствах! Неужели убийца этого достоин?
Фаворитка отодвинулась дальше, но поранила шипом плечо и вскрикнула. Стражи выхватили дубинки, цетра успокаивающе помахала рукой.
- Мы возвращаемся к тому, с чего начали. Если он и правда убийца, то стал таким из-за вас. Из-за каорри, увидевших опаловые глаза и отказавшихся от испуганного ребёнка. Вы его отвергли, из-за предрассудков обрекли на одиночество и даже близко не ведаете, что скрывается за маской холода и равнодушия.