— Положи на место, воришка.
— Это не я, это он сам!
— Ну-ну! — парень, снизав его недовольным взглядом, переложил фигурку оригами подальше от клоуна. Эх, не получилось.
— Честное слово! Ты что мне не веришь?
— Ты не у-умеешь складывать кораблики? — удивился подросток, и Пеннивайз ощутил, что ему стало как-то стыдно. Он скомкал свой лист бумаги и раздраженно швырнул под стол.
— Не умею.
— А почему р-раньше не сказал? — ну не говорить же, что банальная гордость не позволяла признать, что есть в этом мире вещи, которые у него не получаются. Он снизал плечами в ответ и, скривившись, отвернулся. Его душила банальная обида.
— Это просто. Я н-научу тебя.
— У меня не получится.
— Ты даже не попробовал! Смотри, берем эту сторону сюда, а эту сюда. Сложить пополам и получится квадрат. Теперь уголки и вот так. Осталось только его подписать и промаслить бока, — монстр осторожно держал на ладони кораблик. Красивый. Такой же был у младшего Денбро, когда они впервые встретились. Только его еще хранил тепло чужих рук, а тот успел остыть и искупаться в грязных лужах. Чем дольше он смотрел на плавные изгибы, тем сильнее внутри трепыхалось что-то тревожное. Пламя свечи рвано колыхалось со стороны в сторону, завораживая своим причудливым танцем. Казалось, что время остановилось. В голове проносились странные видения. Вот он под дождем встречает Джорджи и протягивает ему, упавшую в канализацию игрушку. Маленький доверчивый мальчик хочет забрать у него кораблик, а клоун откусывает тому руку. Мертвые карие глаза смотрят куда-то в небо, а вода вокруг тельца в жёлтом дождевике просякла кровью. Билл его ненавидит и боится. Страх пахнет восхитительно, вызывает желание съесть ароматное блюдо на двух ножках и плевать, что все нутро противится чувству голода. Пеннивайз пугает детишек, которые называют себя «клубом неудачников». Сражение в канализации, дрожащий голос Денбро, собственная злость и никакой любви. От увиденного почти физически больно и хочется спрятаться куда-то под одеяло, чтобы страшные картинки, наконец-то, исчезли из головы. Это не его реальность, но в глубине души монстр осознавал, что именно так и хотел изначально поступить. Другой вариант событий. Еще несколько месяцев назад он бы посчитал тот единоправильным, но сейчас — нет.
— Пеннивайз, с тобой все н-нормально? — клоун перевел растерянный взгляд на Билла и на мгновение затаил дыхание. На дне синих радужек застыли крупицы страха и беспокойства. Парень боялся не его, а за него. Добрый, немного наивный, острый на язык, уютный, теплый, свой. Совсем не такой, как в видениях. Эти двое ребятишек были для клоуна семьей. Чем-то странным для инопланетного зла, но уже до жути привычным. Если бы все пошло тогда своим чередом, то, в конце концов, обернулось бы для каждого из них бедой.
— Ага, все хорошо, солнышко, — ответил монстр, резко притягивая к себе подростка. Обхватив теплую тушку всеми четырьмя конечностями, он застыл. Приятно пахло малиной, каким-то лекарством и травяным шампунем. Пеннивайз был уверен, что Уильям Денбро пахнет солнцем. Тот тихо дышал ему в шею и не спешил возмущаться такому внезапному порыву. Сидеть вот так вместе было приятно.
— Ну что, ты уже у-успокоился, а-то я скоро задохнусь?
— Не совсем.
— А если поцелую?
— Целуй, — охотно согласился клоун, и парень, покачав головой, осторожно коснулся его губ своими. Жуткое видение постепенно растаяло, и на душе стало вновь безоблачно и тепло. Руки самовольно скользнули под рубашку и принялись гладить горячую спину. Парень тихо застонал ему в губы, и от этого звука его конкретно понесло в сторону разврата. Судя по тому, как Билл сильнее прижался к нему, вцепившись в плечи, то такие ощущения ловил не только он. Хотелось чего-то другого, большего, чем простой поцелуй.
— А чем это вы тут занимаетесь?
— Ой, — сдавленно пискнул покрасневший подросток, и Пеннивайз почувствовал, что у него самого невыносимо горят уши. Увлеклись малость и забыли, что в доме ребенок. — Мы тут это…
— Твой брат показывал мне секретную технику складывания корабликов!
— Эй, а как же я!
— Тебе до нее еще дорасти нужно, — ответил монстр и показал мальчику язык. Джорджи обиженно засопел в ответ и, развернувшись на пятках, побежал в свою комнату. Судя по громыхающим звукам, тот готовил ему настоящую вендетту. Билл просто офигевал от происходящего и изредка кашлял в ладонь.
— Мы переборщили.
— Согласен.
— Постарайся д-держать себя в руках в следующий раз. Хорошо?
— Ага. Солнышко?
— Ммм?
— Я люблю тебя.
— И я люблю тебя, П-пеннивайз, — чужие слова расцвели внутри огненными цветами, и губы сами по себе расплылись в мягкой улыбке. Такого чарующего чувства он еще не испытывал, и ему в будущем предстояло много чего узнать о штуке со странным названием «отношения». Все размышления прервала прилетевшая в лоб стрела на присоске. Джорджи с криками: «Мистер Пеннивайз — дурак!» принялся обстреливать его из игрушечного лука. Билл всхлипывал, уткнувшись лицом в диван, и периодически что-то бормотал об единорогах. «Ну все, ребятня, вы попали!» — расплывшись в ехидном оскале, подумал монстр и принялся догонять визжащего мальчика, который кричал на весь дом, чтобы старший брат его защитил, иначе тот падет смертью храбрых. Впрочем, подросток спасать мелкого не спешил и ждал, чем же закончится этот увлекательный забег. Наверное, именно так выглядело счастье.
Странное это чувство — любовь. Кто бы мог подумать, что незнакомец, которого в тот дождливый день привел его брат, станет кем-то безумно важным для него. Таинственный мистер Пеннивайз Танцующий клоун. Никто не знает, где тот живет, чем занимается и как смотрится без грима. Билл наблюдал странное видение в чужих глазах, но ведь то существо — жуткий монстр, который никого не любит. Его Пеннивайз не такой. Кто катает Джорджи на спине? Участвует во всех их авантюрах и потакает глупостям? Заботится о нем, целует его и не хочет отпускать? Бумажный кораблик в руках мог стать для всех них концом, а вместо этого проложил дорогу новой жизни. А дальше они как-то выкрутятся и объяснятся. Иначе и быть не должно. Ведь не зря же рушатся планы?