— Так, так… Уже лучше… Хорошо… Куда?! Куда?!!
Каждый день одно и то же. Вернее, ни одного дня без происшествия. Ученица не чувствовала высоту, опаздывала с командами, сбивалась с ритма, теряла контакт, путала право и лево… И так без конца. Ей не хватало точности, чувства равновесия, умения предугадывать воздушные потоки… Одним словом всего, без чего полет на скоростном флаере невозможен. Однако, каждый раз, выслушав мою ругань, девица, закусив губу, продолжала занятие. Или пунктуально являлась на следующее. Уж чего-чего, а упрямства ей было не занимать. Я поражался и злился одновременно — по моим расчетам она давным-давно должна была сдаться.
И еще один фактор изумлял меня до глубины души — упрямица нравилась флаеру. Мира тянулась к ученице, старалась изо всех сил и вообще была само внимание и послушание. Впрочем, бесчувственная Алла все это благополучно не замечала и продолжала делать ляп за ляпом.
Однажды, после очередного особо неудачного занятия, вымотавшего и ученицу, и флаер, и меня, я не выдержал.
— Алла, — начал я твердо. — Вы понимаете, что «Химера» не для вас? Повтор за повтором, полет за полетом. Ошибка за ошибкой. Ну нельзя так продолжать. Это скоростная машина, сложная. Не хотите «Гейшу» — возьмите «Барракуду». Ну, «Гепарда» наконец, если вас смущают женские модели.
— Нет! — упрямо произнесла ученица, разминая уставшие кисти.
— Ну почему?! Зачем вам это надо? Не спорю — научить можно кого угодно чему угодно. Но зачем? Дополнительные занятия, впустую потраченное время… На «Гейше» вы могли бы выйти в самостоятельный полет уже завтра!
— Ничего, — она вздернула подбородок. — Значит, я буду заниматься долго. Столько сколько нужно. И научусь. Я всю жизнь об этом мечтала.
Девушка решительно отстегнула ремни, выбралась из ложа. Заглянула в распахнутую дверь, поймала мой изумленный взгляд, усмехнулась:
— Не зря же я выбирала лучшего инструктора. К тому же такого, который верит в слияние с машиной. Кстати, как вы ее зовете? Мира?
Насмешливо кивнула и танцующей походкой и двинулась к выходу. А я остался сидеть, пораженно глядя ей вслед: уверенный шаг, покачивающийся в такт хвост. Пробормотал:
— Ты слышала, Мира? И откуда она узнала, как я тебя зову? Ну что мне с ней делать?
«Помочь», — шепнула Мира.
На следующее занятие я уже сам с нетерпением ждал Аллу. «Я всю жизнь об этом мечтала…» Когда-то сопливым мальчишкой — младше всех во дворе, ниже всех в классе — я тоже мечтал о полете. И бегал каждый день смотреть в щелочку забора на уходящие в небо флаеры. Я знал, что мне ничего не светит. Тогда ведь еще правил махровый капитализм, на обучение в летной школе были нужны громадные деньги, которых у родителей не было. И все же я мечтал…
Я научу ее. Мечты должны сбываться. И пусть Алла никогда не выйдет на поле для Гонок, но летать она будет. Наверное, в недавних ошибках есть и моя вина — я жалел времени, сил, внимания. «Я всю жизнь об этом мечтала…» Сейчас все будет по-другому, и я уже знаю как.
«А вдруг она не придет?» — мелькнула пугающая мысль. Но ученица пришла.
— Так, — начал я сразу, едва она успела опуститься на ложе. — Забудем все, что мы недавно учили. Попробуем все с начала. Кладите руки на панель, закройте глаза, просто попробуйте почувствовать машину. Попробуйте представить, что она — это и есть вы…
— А? У меня получилось? — раскрасневшаяся Алла откинула выбившуюся прядь со лба. Глаза ее сияли. Легкий подъем, замечательный разворот, «горка», «змейка» и заход на посадочную площадку. Идеально.
— Молодец! Отлично получилось!
«Я всегда об этом мечтала…»
Мы занимались. Каждый день, по многу часов. И более настойчивого ученика я не видел за всю свою практику. Были срывы, были провалы. Но на следующий день в назначенное время Мира и Алла снова вдвоем встречали меня на поле. Честно говоря, я все более и более начинал гордиться ученицей. Сила воли, упорство, стремление к победе. И с каждым днем все лучший и лучший контакт с машиной. Именно то, что нужно для Гонок. Жаль, что Алла не парень.
— Можно сказать, сенсорное управление освоено. На следующем занятии прямой контакт. А там, глядишь, и экзамен.
— Вы знаете, Мастер, — Алла вдруг смутилась. — Ведь я только сегодня, сейчас по-настоящему поверила, что у меня получится…
Ну надо же! А держалась так уверенно.
— Дима, — она впервые назвала меня по имени. — Вы так давно со мной возитесь…
Она неожиданно перегнулась через подлокотник и чмокнула меня. Хлопнула дверца и вот ее уже и след простыл.