Она осторожно взяла его двумя пальчиками, как будто раздумывая: может его сразу выбросить.
- Другого все равно нет, - отрезал он.
Она улыбнулась:
- Да, другого и не надо. Покажи только, как им пользоваться.
Так у нее появился мобильный!
- Голова не болит?
- Нет, - привычно отвечала она на стандартный набор вопросов, которые он задавал ей каждый день.
- Не тошнит?
- Нет.
- Что-нибудь болит?
- Живот болит, но это нормально.
- Я таблетки оставил на столе...
- Я видела, спасибо. Пока нормально.
- Хорошо. Я после работы зайду к родителям, так что буду поздно.
- Хорошо, - сказала она разочаровано. Ей было намного легче переносить свое подвешенное состояние с ним. Без него она чувствовала себя очень беспомощно, и это приводило к накатывающим волнам паники. Она отчаянно сопротивлялась им, но время от времени почти скатывалась в отчаяние, как почти случилось сейчас, если бы ни его звонок.
Она отчаянно тянулась к нему, такому большому и сильному и ... надежному. Как большой железный якорь, он бы не позволил беспощадному морю утащить ее в свои глубины.
На следующий день на пороге возникла Елена Павловна с огромной сумкой, в которой, как оказалось, были разного размера контейнеры с едой. Она, добродушно поздоровавшись с Ряной, проследовала на кухню, предварительно скинув все тот же, знакомый Рянке, каракулевый полушубок, хотя на этой сухонькой маленькой женщине он казался вполне даже шубой.
Ряна в растерянности следила за всеми передвижениями, приоткрыв рот.
- Ниночка... можно я так буду вас называть? - спросила Елена Павловна, вопросительно глядя на Ряну своими бледно-голубыми глазами. Когда-то эта женщина наверняка была первой красавицей.
- Дмитрий Александрович называет меня разными именами, - усмехнулась она.
- Да-да, он мне говорил, - отмахнулась та. - Вам необходимо хорошее питание.
Глаза Ряны испуганно округлились.
Правильно истолковав ее испуг, Елена Павловна быстро продолжила:
- А заодно может и моего сына приучите есть как положено. Я устала бороться с его бесконечными пельменями.
Ряна улыбнулась:
- Да, пельмени он действительно любит.
- Но нужно же есть еще что-то кроме этого теста с мясом, хотя какое там мясо в покупных пельменях, - она снова махнула рукой, сверкнув массивным перстнем на среднем пальце. - Ниночка, угостите меня чаем!
- С удовольствием! - радостно откликнулась Ряна. - Только... вы позволите, я переоденусь. Извините, не ждала гостей.
- Конечно, конечно, деточка, я пока поставлю чайник.
По сравнению с интеллигентной женщиной, одетой просто, но достаточно элегантно, Ряна вдруг почувствовала себя замарашкой в рубашке и толстых черных трусах Дмитрия, которые она приспособила под домашнюю одежду. А так как она практически никуда не выходила, то это и была ее постоянная одежда. Быстро натянув новенькие джинсы и гольф, она вышла на кухню, где маленькая женщина уже разложила на столе пирожки, печенье, порезанный сыр и хлеб. Даже откуда-то взялась хрустальная вазочка, и в ней зазывно переливалось темно красным цветом малиновое варенье.
Где-то внутри появилось мягкое теплое чувство чего-то родного, далекого и знакомого одновременно. Рянка улыбнулась и присела за стол.
Пить чай с Еленой Павловной было одно удовольствие. Она рассказала про себя, как муж заставил ее уйти на пенсию, и теперь она должна была бы наслаждаться спокойной жизнью, но разрывается между мужем и двумя сыновьями. Ряна с удивлением узнала, что у Дмитрия есть старший брат, который живет в Питере, счастливо женат и время от времени навещает их в этой глуши с двумя внуками.
Забывшись, Елена Павловна задала вопрос, есть ли у нее брат или сестра, но увидев округлившиеся испуганные глаза Ряны, тут же начала щебетать о своей 'горькой судьбе', живет среди мужиков уже который год, и внуки - тоже мальчишки! А она так хотела девочку, а потом мечтала о внучке!
- Все бы хорошо, если бы не Димка, - Елена Павловна укоризненно посмотрела на огромное количество пустых бутылок, любовно выставленных напоказ. - Все ему говорю убрать это безобразие, а он мне - не лезь.
- Он пил? - понимающе кивнула Ряна.
- Ой, сильно пил, - горько сказала Елена Павловна. - У нас в семье никогда такого не было. А тут такое! Ведь он полгода почти из квартиры не выходил, - прошептала она, как будто Дмитрий мог ее услышать и оборвать.
- А как бросил, ведь сейчас он не пьет?
- В аварию попал. Несильную. Так, как он говорит: 'теранулись друг об друга' со встречной машиной. Отделался синяками, но, видимо, он сильно тогда испугался, потому что с того момента больше не пьет, но машину не ремонтирует и бутылки вот эти ... - она снова кивнула на озеро бутылок. - ... не заставишь выбросить. Но все что ни делается - все к лучшему. На работу устроился. Теперь вот на работе вечно пропадает.
- Это точно. У него такой график - не понятно, когда он будет дома! - поддакнула Рянка и покраснела от того, что назвала его квартиру домом. Как заправская жена. Жена?!
Елена Павловна ничего не заметила. А через некоторое время засобиралась домой, как она выразилась, к некормленому мужу.
Следующие несколько дней она практически не видела Дмитрия. Он был либо на работе, либо отсыпался, потом что-то жевал на ходу на кухне и снова уходил на работу. Рянка снова оставалась одна со своими мыслями и страхами. Он, правда, регулярно звонил ей и официальным тоном спрашивал о состоянии ее здоровья. Иногда забегала на чай Елена Павловна, приносила свежеиспеченные пирожки и кулебяки. Ряна каждый день по нескольку часов переключала каналы, это стало уже ритуалом, как будто только от этого зависело, вспомнит ли она хоть что-нибудь.
***
- О! Дмитрий Александрович! А вы что задерживаетесь? У вас же смена часа два назад закончилась! - все-то они знают, эти медсестры, все-то они видят, до всего им есть дело, а уж посплетничать - хлебом не корми!
- Скоро пойду, - буркнул он в ответ.
Не говорить же одной из главных сплетниц больницы, что ему никак нельзя идти домой. Домой! Это слово приобрело совсем другое значение, после появления этой рыжей зеленоглазки. Теперь там всегда было чисто, убрано и вкусно пахло. А самое главное, там всегда была она со своими длинными ногами в его черных трусах. Господи, они же купили ей халат! Хотя нет, в халате будет еще хуже! От одной мысли, что под халатом у нее ничего не будет, он чуть не застонал. Она - пациент! Еще какой пациент! С потерей памяти! А вдруг у нее муж и куча детей? А тут он со своими желаниями!
Ну, допустим, детей нет, это гинеколог сказала точно. А вот по поводу мужа или любимого мужчины ни один врач точно сказать не может! Зачем же она смотрит на него своими завораживающими глазищами, так, что у него душа переворачивается и хочется перевернуть весь мир ради этой беспомощной девочки. Скоро! Скоро наконец закончатся эти бесконечные праздники, и можно будет поторопить в милиции с запросами о пропавших, можно будет связаться со специалистом по временной амнезии, можно будет хоть что-то делать, кроме того, что каждый день смотреть на это белокожее чудо у себя дома. Ну, подкинул главврач головную боль! Ну, спасибо большое ему! Хоть вообще домой не появляйся!
Демидов взъерошил короткие темные волосы, как будто это могло привести его мысли в порядок. Устоять против этой угрозы его только наладившемуся душевному равновесию - он не в силах. Значит надо продолжать ту же тактику: свести их общение к минимуму. Только как это сделать, если она просочилась повсюду! Она везде, эта зеленоглазая ноющая боль внизу живота. Вчера заехал к матери, так и она начала ему расписывать, какая Ниночка хорошая хозяйка! Мать упорно продолжала называть ее Ниной, хотя и он и спящая красавица говорили, что имени ее никто не знает. И на работе тоже разговоры про незнакомку, найденную на станции. Уууух!