В первую секунду абсурдных обвинений я просто опешила. Потом от обиды перехватило дыхание. А в следующую секунду Грайнем мешком грохнулся к моим ногам, сраженный молниеносным хуком Миарона.
Может, и не хуком. Правда в том, что мне было абсолютно все равно, каким типом удара меня защищает мой муж.
Сбив с ног Грайнема, Миарон встал рядом со мной, но чуть впереди. Мне хорошо было видно, какое надменное и чуть презрительное выражение приобрело его лицо:
- Только что вы позволили себе поднять руку на императрицу Моруны. Вы осознаете последствия своего поступка?
Не успевший подняться адвокат снова рухнул на пыльные ступеньки. Лицо его по белизне могло перещеголять едва выпавший снег. Грайнем был опытным и знающим адвокатом. Всю степень своего проступка он понял сразу.
Миарон выждал несколько секунд, давая адвокату возможность насладится предвкушением грядущего, а потом чуть спокойнее добавил:
- Но, поскольку я на Земле неофициально. А также, поскольку Ташу еще официально не представили обществу в качестве моей супруги, я закрою глаза на этот инцидент. Но знайте! Если вы еще хоть раз позволите себе хоть какой-нибудь оскорбительный жест или поступок, или фразу в адрес моей семьи, то я лично вырву вам то, чем вы рискнете оскорбить. Будь то глаза, язык, руки, не важно.
Грайнем, наконец вставший на ноги, выпрямился:
- Приношу свои извинения за произошедшее ранее. Прошу в будущем, во избежание повторения инцидента, ограничить контакты вашей супруги с моей будущей женой. Поскольку это может причинить вред не только Ноле.
- Не беспокойтесь. Через два дня мы отбываем на Моруну.
Грайнем склонил голову, то ли благодаря, толи признавая превосходство Миарона и, словно невзначай, встал так, чтобы перегородить мне вход в больницу.
У меня оборвалось сердце. Мы с Нолой так долго были вместе. А теперь нас лишали возможности даже нормально попрощаться.
Несколько раз в течении дня я пыталась связаться с подругой. Безрезультатно. Ее интерком молчал. Но тем же вечером Нола сама набрала меня на интерком. И с ходу обвинила в том, что я не встретила ее из больницы. И не присутствовала на уже свершившемся, оказывается, бракосочетании. Мне стало до слез обидно.
Нам понадобилось всего несколько минут, чтобы разобраться в произошедшем. После чего я про себя порадовалась, что первая брачная ночь у Грайнема уже удалась. Сомневаюсь, что подруга просто так простит мужу его безобразную выходку.
После мы с Нолой долго говорили. Мы с подругой обе заглянули в глаза смерти. Каждая по-своему. Но в любом случае это было страшно. Страшно даже вспоминать. Даже когда мы счастливо избежали опасности. Поэтому наш разговор касался мужей, детей, фирмы, которая оставалась на попечении Нолы. Ведь отныне я смогу участвовать во всех торговых сделках, в повседневной жизни офиса только удаленно. Мы говорили обо всем, что не вызывало негативных эмоций ни у одной из нас.
Попрощались мы далеко за полночь. И то, только потому, что наутро мне нужно было в последний раз посетить офис «Забытых легенд», чтобы подписать все нужные бумаги, включая доверенности, которые позволят моему детищу функционировать без ущерба даже когда я уже буду далеко. Даже когда у меня не будет минутки свободной, чтобы выслушать и принять решение.
Наутро дети, каждый в сопровождении своего телохранителя, отправились улаживать вопросы с учебой. Собственно, все улаживание сводилось к тому, что и Адам, и Ева забирали документы из ВУЗов. Отныне их образование будет протекать по очень индивидуальному плану. Гораздо глубже и шире, чем образование из бывших однокурсников. Адаму предстояло учится не только дипломатии, но и искусству управления целым сектором под руководством отца и лучших, опытнейших дипломатов Моруны.
Еве было не в пример сложнее. В целой вселенной не было никого, кто мог бы помочь моей бедной девочке научится управлять даром предвидения. Ведь именно предвидение и составляло львиную долю ее умений. Так что Еве придётся всему учиться самостоятельно, по древним трактатам.