По мере монолога Миарона до меня доходила вся степень нависшей над нами опасности. Ужас вцепился в сердце своими ледяными пальцами. Миарон погладил меня по щеке:
- Не нервничай так. Мы с Дилоном все предусмотрели. На этот раз Кукловоду не уйти.
- Ты думаешь, Кукловод этого не понимает? – Адам возмущенно смотрел на отца, скрестив на груди руки – Я уверен, он прекрасно осознает, что этот прием – его последний шанс! И, если он столько лет водил за нос вашу службу безопасности, то у него точно есть запасной план! А может, и не один! Я против того, чтобы мама и сестра принимали участие в этом безумии!
- Адам!
Сын умолк, враждебно глядя на Миарона.
- Адам, я сам не хочу, чтобы вы все в этом участвовали. И очень сильно надеюсь, что и не придется. Ну, а если все же придется, то Кукловода ждет огромный сюрприз.
Последняя фраза упала, словно комья земли на крышку гроба, припечатав собою зловещую тишину в комнате. Пару мгновений мы все молчали, осмысливая услышанное. Привыкая. Потом Миарон нехотя отстранился от меня:
- Мне пора, сердце мое. Собирайся. Хочу, чтобы ты своею красотой затмила все сверхновые во всей вселенной. И, пожалуйста, - муж выудил из внутреннего кармана кителя плоский бархатный футляр – одень вот это. Я его купил для тебя.
Футляр послушно лег в мои подставленные ладони и, едва слышно щелкнув, распахнулся, засыпав бункер россыпью сияющих бликов. На атласной подложке лежала та самая сапфирово-бриллиантовая парюра, которую Миарон купил на Земле.
Собирались мы, как и любая другая женщина на ответственное мероприятие: вроде по четкой схеме, но все равно бестолково суетясь. А учитывая, что нас было трое, суета тоже была помножена на три и временами грозила перерасти в хаос.
Как мы с Евой в четыре руки вытряхивали Светлану из строгого офисного платья, отдельная песня. Бедняга не предусмотрела возможность оказаться на королевском приеме и подходящего платья в Светином гардеробе не было. Но и уговорить девушку нарядится в одно из моих вечерних платьев тоже не смогли. К счастью, уговорами, лестью и банальным шантажом удалось нарядить Свету в Евино коктейльное платье из темно-зеленого атласа. Простой строгий крой мог сойти за офисный стиль, если бы не умопомрачительный блеск шикарной ткани.
Мы с Евой отдали предпочтение сине-голубой палитре. На мне снова было то самое платье силуэта «русалка», расшитое по подолу мельчайшей стеклянной слезой. Гладкий, сложного кроя корсет превращал мою грудь в идеальную подставку для колье. А когда Ева помогла мне пристроить в прическу диадему, Светлана ахнула:
- Наталья Ивановна, вы настоящая императрица!
Для Евы достойной ювелирки у нас не нашлось. Все, чем я владела, либо не подходило юной девушке, либо было слишком скромным, либо не совпадало по цвету с выбранным нарядом. К счастью, выбранное платье имело довольно скромный вырез «лодочка» спереди, что позволяло закрыть глаза на отсутствие колье или ожерелья. В уши дочка вдела жемчужные капельки, подвешенные к небольшому бриллиантику. А отсутствие ювелирки на руках замаскировали изящными перчатками. В целом, Ева выглядела целомудренной пансионеркой в ровном закрытом платье до колена из плотного голубого шелка. До тех пор, пока не поворачивалась спиной. А на спине скромная «лодочка», окантованная узенькой полоской атласа более темного оттенка, чем само платье, переходила в провокационный v-образный вырез ниже лопаток. Тахикардия Миарону обеспечена.
Входная дверь открылась словно по сигналу, едва мы только завершили сборы. На пороге появился Моррел, телохранитель Евы. Его я уже знала. Моррел низко поклонился нам всем троим:
- Мэйзи? Вы готовы? Нам пора.
Пора, так пора. Моррел вышел в коридор и придержал для нас двери.