— Да… — Паркер глубоко вздохнула, набираясь еще немного сил. — Его родители владеют землей и живут посреди страны фермеров. Я была бы шокирована, если бы в какой-то момент, будучи подростком, он не удалил бы хоть одну метелку на благо общества.
— Тебе нравятся фермы?
Она пожала плечами.
— Вроде того. Мне нравится простор, но, несмотря на тот вывод, к которому, я уверена, ты пришел, я не люблю акры кукурузы и соевых бобов. Мне нравятся деревья, сады и животные. Возможно, луг с полевыми цветами или лавандой.
— Значит, ты не любишь высотные здания? — Он приподнял пальцем ее подбородок. — Можешь мне сказать.
— Ты живешь в красивой квартире. Она огромная и в сто раз лучше, чем все, где я когда-либо жила. И вид из нее потрясающий.
— Но?
Она ответила полуулыбкой.
— Но хреново постоянно выводить Рэгса на улицу. Собачья дверь лучше. Мне кажется, он скучает по погоне за птицами и белками. Я скучаю по траве. Где трава? Мне нравится запах свежескошенной травы или ощущение прохладной утренней росы на стеблях, когда я иду по ней босиком. Однако… — она встала на колени и обвила руками его шею, — …мне нравится свобода жить не так близко к семье, следящей за каждым моим шагом. Мне нравится смена обстановки — особенно все эти кактусы, похожие на эрекцию — здешнюю местность следует назвать «штатом колючего пениса».
Он усмехнулся.
— И мне нравятся короткие прогулки до ресторанов и магазинов. Но больше всего я люблю мужчину, который взял мое сердце в заложники.
— И я не отдам его. — Он стянул одну лямку ее бикини, затем другую.
— Я и не хочу его обратно, — прошептала она ему в губы. Закрыв глаза, она наклонилась, чтобы поцеловать его.
Леви отстранился всего на дюйм, как сделал раньше, когда она так в нем нуждалась.
— Не дразни меня больше, Леви. — Паркер моргнула и открыла глаза. Игры кончились. В его глазах она не увидела ничего, кроме любви. — Займись со мной любовью, Леви, но сделай это так…
— Будто ты последняя женщина, которую я когда-либо буду хотеть до конца своей жизни.
Паркер не могла дышать от величия его слов. Она собиралась сказать «как обычно делаем мы», но ему пришлось вмешаться и в последний раз напомнить ей, что спустя двадцать шесть лет ее сердце нашло своего законного владельца.
Глава 40
— Ты часто здесь играешь? — спросила Паркер, пока Леви выгружал клюшки для гольфа из своего серого внедорожника.
— Постоянно.
— Со своими друзьями?
— Да, но не по пятницам. Слишком многолюдно.
— Сегодня пятница.
Он кивнул.
— Вот именно. Нам не нужно беспокоиться о том, что мы столкнемся с ними. С Зиком ты уже встречалась. Ты действительно хочешь, чтобы эта личность умножилась втрое?
— И все же… они твои друзья.
— Безусловно. В горе и в радости. А для мужских развлечений они лучшие. Но…
Он мчался как сумасшедший к зданию клуба.
— Но что?
— С женщинами они ведут себя по-другому, особенно с теми, с которыми встречаюсь я. Будто теряют всякий контроль над своим языком и несут всякую оскорбительную чушь. Ты бы им не понравилась. Не обижайся.
— Почему? Что со мной не так? — Она опустила солнцезащитные очки на кончик носа, покосившись на него.
Леви положил руку на ее голую ногу и сжал ее.
— Ничего. Ты — идеальна. Вот почему они тебя возненавидят. Одиноким парням не нравится, когда их приятели находят идеальную женщину.
— Потому что…
— Потому что парни, в жизни которых есть идеальные женщины, обычно не хотят тусоваться со своими неидеальными друзьями. Они воспримут тебя своим врагом.
— Я не идеальна.
Леви остановился возле здания клуба, рядом с несколькими гольф-карами.
— Для меня ты идеальна.
— Боже… наш друг-подкаблучник прибыл с Земли Вагины.
— Ох, бл*ть. — Леви закрыл глаза.
Паркер обернулась.
— Как батут? — спросил Зик, подходя к ним, одетый в яркую форму для гольфа, как и двое парней, идущие рядом с ним.
— Прыгучий, — ответила она с натянутой улыбкой.
— Чего не позвонил, приятель? — Зик хлопнул Леви по плечу.
— Вы же не любите играть в гольф по пятницам. — Леви вышел из гольф-кара и кивнул в сторону здания клуба.
Паркер последовала за ним.
— Где же любовь? — подал голос один из других парней, когда они последовали за ними внутрь.
— Извини Паркер, она из Айовы. — Зик пнул носком своего ботинка в каблук ботинка Леви. — Но вот кто-то забыл свои манеры.