— Это щенок… полагаю. — Паркер несколько раз моргнула и захихикала от нетерпеливого языка, щекочущего ее лицо и шею. — Ты подарил мне щенка?
Она взвизгнула.
— Можешь поблагодарить Рэгса. — Леви свистнул псу.
Рэгс метил несколько кустов вдоль подъездной дороги к дому.
— Что ты имеешь в виду? Где мы?
— Оплошность на остановке для отдыха… шоколадный лабрадор… набухшая вульва?
Глаза Паркер вылезли из орбит, рот приоткрылся.
Леви затащил Рэгса обратно во внедорожник.
— В результате родилось семь щенков. Шесть девочек. Один кобель — самый маленький из помета, которого не удалось продать.
— Это их дом? Той чокнутой дерганой дамочки?
— Шшш… — Леви оглянулся на дом, затем кивнул в сторону автомобиля. — Ради бога, женщина. Садись. Кажется, у них открыты окна.
Паркер запрыгнула на переднее сиденье.
— Его назвали Натт. Пишется как K N U T T. — Леви достал из сумки за сиденьем пакет, вытащил новую собачью шлейку и ремень безопасности. — Предлагаю оставить кличку. Мне она нравится.
Паркер уставилась на свой секретный запас собачьих лакомств. Леви был хорош. Хитер, но хорош.
— Давай его сюда.
Она передала ему Натта. Леви пристегнул мягкий, брыкающийся комок коричневой шерсти ремнями безопасности.
— Натт. Интересно. — Щенок склонил голову набок.
Леви сдал задним ходом с подъездной дорожки.
— Как результат того, что «орешки» Рэгса оказались не пустые (прим.: nuts на слэнге означает мужские яйца/«орехи»; nut и Knutt произносятся одинаково).
— Ох… — Паркер усмехнулась. — Забавно. Та дамочка стала немного спокойнее?
— Едва ли. Я бы сказал, что ее успокоят только лекарства. Она позвонила мне в ярости сразу после родов своей собаки и потребовала, чтобы я привез чемодан денег в обмен на «омерзительных» щенков. Я посоветовал ей сначала попробовать их продать. Выяснилось, что она продала их дороже чистокровных лабрадоров. Кроме… — он взглянул в обзорное зеркало, — … коротышки.
— Почему ты мне не сказал?
— Потому что хотел оставить варианты открытыми на случай, если она передумает и потребует, чтобы я купил их всех. Вообще-то, я собирался недавно рассказать тебе, потому что предполагал, что она продала всех щенков, но две недели назад она позвонила и… Сюрприз! — Леви криво ухмыльнулся и подмигнул.
Рэгс держался на своей стороне заднего сиденья, а Натт пытался протиснуться к нему.
— Сейчас у нас двое деток. Скучать нам не придется. Хорошо, что я до сих пор безработная. Щенок — это работа на полный рабочий день. — Она ухмыльнулась.
Леви усмехнулся.
— Твоя правда. Держи. — Он протянул ей повязку.
— Что?
— Надень ее.
— Зачем?
— Для еще одного сюрприза.
— Мне надоело ее носить.
— Надень. Или я остановлюсь и не сдвинусь ни на дюйм, пока ты этого не сделаешь.
Тяжело вздохнув и надув губы, Паркер вернулась в темноту.
Одна долгая поездка спустя — где-то посреди бесплодного замерзшего поля
Почти в два часа ночи Леви встретил еще один свой любимый день, наблюдая, как весь его мир спит на пассажирском сиденье.
Он так и не смог возненавидеть ее.
Никогда больше он не поранит ее словами.
Никогда не пожалеет об их любви.
Они были настоящими.
Людьми.
И достойными любви и прощения.
Натт завозился сзади и заскулил.
Паркер моргнула и открыла глаза.
— Где мы? — Она выпрямила спинку сиденья.
Это было безумное путешествие, где повязку срывали с ее глаз только у двери женского туалета. Леви даже сам ее кормил. Сумасшедшее и незабываемое приключение.
Он снял с нее повязку и выскочил из машины.
— Леви…
— Я выпущу деток заняться своими делами.
— Леви…
Он застегнул куртку.
— Черт, как холодно!
— Леви! — Паркер вышла. — Что мы здесь делаем?
Рэгс рыскал вокруг, исследуя носом замерзшую землю. Натт следовал за своим папочкой, помечая их территорию.
Леви сунул руки в карманы и поднял плечи, защищая шею от арктических температур. Паркер даже не застегнула молнию на куртке.
— Я подумал, что стоит познакомить родню с их новым собачьим внучком.
Она взглянула на дом своих родителей, расположенный дальше по дороге.
— И это не могло подождать? Нужно было сделать это сейчас? Это и есть сюрприз?
— Ты любишь сюрпризы. — Он прижал ее к себе из совершенно эгоистических побуждений: желая согреться.
— Да. А почему ты остановился здесь?
Леви начал стучать зубами.