— Мне нравится это поле. Оно хранит очень приятные воспоминания.
Паркер хихикнула.
— Точно. Но… в январе здесь не так приятно.
— Верно. — Он свистнул собакам. — Пошли, мальчики, пока мы все не отморозили себе яйца.
Они сели в машину и проехали небольшое расстояние до фермерского дома.
— Ты неправильно едешь. — Она покачала головой. — По старой привычке.
— Неправильно?
— Боже, да ты притомился. — Паркер рассмеялась. — Тебе нужно ехать к дому моих родителей. Видишь вывеску во дворе с надписью «Продано»? Дом пуст, и через несколько дней он даже не будет моим.
— Тогда нам следует попрощаться.
— Отлично. Но сделаем это завтра. Я устала. И тебе нужно поспать, потому что ты вел машину всю дорогу.
Леви заглушил двигатель.
— Две секунды. — Он обхватил ее затылок и наклонился, касаясь ее губ поцелуем. — Сегодня мой любимый день.
После короткого взгляда она улыбнулась. Эти четыре слова всегда заставляли ее улыбаться.
— Две секунды. — Паркер прикусила его губу, вылезла из машины и направилась к двери. — И я не понимаю твоей сентиментальности к дому, в котором ты бывал трижды.
Он побежал к задней двери, а Рэгс и Натт устремились следом за ним. Паркер достала ключ из ящика, открыла дверь и включила свет на кухне.
— Вот, дерьмо, — прошептала она. — Хватай их, прежде чем они убегут в дом! Здесь кто-то живет. Не верится, что Пайпер позволила переехать новым жильцам до подписания документов.
Дом, который должен был пустовать, был заставлен мебелью.
— Слава богу, что она им это позволила. — Леви вышел из дома и через минуту вернулся с сумками.
— Почему ты так сказал? Что ты делаешь? — прошептала она, пытаясь удержать собак на кухне, и хмуро посмотрела на лестницу.
— Идемте, мальчики. Я вымотался. — Леви прошел мимо нее и поднялся по лестнице. — Добро пожаловать домой, миссис Пейдж.
Он отправил собак в ванную на ночь, зная, что Рэгсу не понравится сидеть взаперти, но Натту требовалась компания, пока ему не достанут конуру или не приучат к туалету.
Леви бросил сумки на пол главной спальни, разделся до черных трусов и залез в новую кровать.
Спустя добрых пять минут в дверях появилась побледневшая Паркер со слегка приоткрытым ртом. Она осмотрела спальню, чьи стены украшали фотографии семьи, Рэгса, пляжа и один снимок с их свадьбы, состоявшейся месяцем ранее.
— Уверена? — Леви со всей серьезностью взглянул на Паркер, когда они стояли у входа в белую свадебную часовню с синей крышей.
— Да. — Она провела ладонями по облегающему лифу белого платья длиной чуть ниже колен и прикрывавшего шрамы. — Это свадебная часовня Грейсленд. Ты хоть представляешь, сколько знаменитостей здесь поженились?
— Твоя мама уже ненавидит меня за то, что я украл тебя и увез в Аризону. Не думаю, что побег в Лас-Вегас, несмотря на славу этой часовни, добавит мне в ее глазах какие-то очки.
— Я уже говорила тебе: это единственный вариант. Мы с Пайпер зарыли топор войны, но месть живет вечно. Она останется навсегда. Если играть свадьбу дома, она меня отравит. Я в этом убеждена.
— Ты ее не травила. — Леви поправил синий галстук.
— Я почти уверена, что когда она корчилась от боли, ее рвало в унитаз и она испражнялась на платье, то ей казалось, что ее отравили.
— Мы — крестные твоего племянника. Думаю, за это время все уже повзрослели.
— Ты ошибаешься. Поверь мне. Так будет лучше для всех. — Она потерла блестящие губы. — Просто… давай поженимся, Леви.
— Это моя фраза.
Она схватила его за лацканы пиджака.
— Тогда скажи ее.
Леви обнял ее за талию…
Посмотрев несколько минут на фотографию из свадебной часовни Грейсленд, Паркер переступила порог спальни.
— Это временно.
Ее взгляд переместился на Леви, по пояс прикрытого одеялом и закинувшего руку за голову.
— Мы… живем здесь?
— Да. Но повторю: лишь временно. Пока не застроим участок на севере. — Он пошевелил бровями. — Я спроектирую дом так, что главная спальня будет располагаться на том самом месте, где стоял грузовик той ночью.
Улыбка тронула губы Паркер.
— В Айове… мы будем жить в Айове?
— Кажется, однажды ты что-то упоминала о любви к просторам. Деревьям. Садам. Животным. Возможно, лугу с полевыми цветами или лавандой. И собачьей дверце и двором для Рэгса… а теперь и для Натта. В Скоттсдейле такого не могло быть.
— А как же твоя работа?