— Нет. — Он направился по коридору, оставляя за собой еле уловимый шлейф лосьона после бритья. Паркер погналась за ним и его ароматом.
— О цветах?
— О Рэй. — У подножия лестницы он завернул за угол.
— Значит, ты купишь цветы и суп?
Как только он добрался до кухни, то достал колу из холодильника Sub-Zero, стоящего возле изготовленного на заказ темного шкафа, подвешенного над белой гранитной столешницей. Выпив половину, Гас снова сосредоточился на Паркер.
— Рэй — моя бабушка. Сегодня у нее день рождения. Она живет в доме престарелых. Я не позволю незнакомке доставлять ей цветы и суп.
Паркер старалась не обижаться на его слова. Ведь для его бабушки она была чужой.
— Прости, — вздохнул он.
— Нет. — Парекр покачала головой. — Тебе не за что извиняться. Итак, ты позаботишься о Рэй. Прекрасно. Какой химчисткой вы пользуетесь?
Гас изогнул бровь.
— Я похож на парня, который отправляет шмотки в химчистку?
— Я… — Паркер наморщила носик. — Кажется, этот вопрос с подвохом, поэтому я не буду на него отвечать. Позволь мне перефразировать. Ты знаешь, какой химчисткой пользуется Сабрина?
Он поджал губы и мотнул головой вправо, а затем влево.
Нет. Потрясающе.
— Без проблем. Обзвоню все химчистки в радиусе пяти миль.
Она проигнорировала его смешок.
— Кто ухаживает за вашим газоном?
— Я ухаживаю за газоном.
Паркер резко вскинула голову.
— Вы не нанимаете компанию по уходу за газонами?
— Неа.
Как Паркер удавалось попадать в неловкие ситуации, оставалось загадкой. Она глубоко вздохнула.
— Ну, в таком случае мне необходимо знать, когда ты в последний раз обрабатывал газон, и мне нужно, чтобы ты позаботился о разросшихся одуванчиках до возвращения миссис Уэстман через пять дней.
Гас облизнул губы и поджал их, чтобы скрыть ухмылку.
— Что-нибудь еще, Паркер? — Ее имя в его устах вызывало смешанные чувства. Все в нем вызывало смешанные чувства.
— Кого ты знаешь, кто бы женился в ближайшие несколько месяцев?
— Никого.
— А кто бы ожидал рождения детей?
— Неа.
— Очень полезно. — Она бросила на него вызывающий взгляд.
Гас пожал плечами, допил остаток колы, бросил банку в выдвижную мусорную корзину под столешницей и направился к задней двери.
— До скорого.
— Подожди!
Наклонившись, чтобы завязать шнурки на рабочих ботинках из коричневой кожи, он взглянул на нее.
— Да?
— Что ты хочешь на свой день рождения?
Он закончил со шнурками, снова выпрямился и открыл дверь.
— Я хочу пони.
Взрослый мужчина хочет пони. Какого черта?
— Когда твой день рождения?
— Сегодня.
Дверь захлопнулась.
В Де-Мойне оказалось больше химчисток, чем можно было бы представить. Каким бы бесполезным ни было для нее незнание Гаса, Паркер не могла отрицать, что она тоже не из тех, кто отправляет «шмотки» в химчистку. Однако она нашла нужную, отдала грязные вещи, забрала чистые, развесила все по вешалкам и расставила по своим местам. Были ли эти места правильными? Время покажет.
В качестве горько-сладкого и неожиданного подарка помощник Брок отправил ей список утомительных дел, которые нужно успеть сделать до возвращения Сабрины из Китая. Зная его номер, Паркер надеялась получить хоть какое-то представление о предстоящих свадьбах и появлении на свет крошечных человечков. Отрабатывая желанную Паркер должность помощника номер один, Брок отправил ей имена, даты и ссылки на списки подарков. Паркер была благодарна и напугана одновременно.
Поскольку Гас пообещал позаботиться о цветах и супе для Рэй, у нее оставалось немного дополнительного времени, чтобы выгулять Рэгса и разобраться с проблемой с одуванчиками, которую, она была уверена, специалист по уходу за газоном предпочел бы проигнорировать.
Радуясь своим достижениям за день, она закончила работу и пошла домой.
— Входите! — разрешила Паркер неожиданному гостю, постучавшему в ее дверь.
— Паркер. — Гас показал ей поздравительную открытку, которую она оставила для него на кухонной столешнице. — «С днем рождения. Наслаждайся. Он твой на двадцать четыре часа», — прочел он ее слова.
— Следовало его завернуть, но… ну, ты ясно видишь возникшую передо мной дилемму. — Она прикусила губу и пожала плечами.
— На моем заднем дворе пони… на заднем дворе, где больше нет ни одного одуванчика. — Округлившиеся глаза цвета виски пристально смотрели на нее, когда он кивнул ей, распорядившись: — Объясни.