Мы с топотом скатились по лестнице. Уже в самом внизу Марни дала мне подножку, отчего я чуть не полетел головой вперед.
— К чему такая спешка? Вы что, из голодного края? — возмутилась мама.
Не обращая на нее внимания, мы рванули к двери.
Я затаил дыхание. Неужели зуб настоящий? Неужели на подъездной дорожке нас дожидается новехонький «Кадиллак»?
Я распахнул парадную дверь и выскочил на крыльцо. Мои глаза быстро обежали снизу доверху подъездную дорожку.
Нет.
Новой машины не было.
И тут Марни, стоявшая у меня за спиной, как взвизгнет:
— Глазам не верю!
Обхватив меня за голову обеими руками, она повернула ее в сторону улицы.
Я вскрикнул при виде сверкающего красного «Кадиллака», припаркованного у тротуара.
— Это… это невозможно! — пробормотал я. — Не может быть!
Сзади ко мне подошел папа. На лице его играла широкая улыбка.
— Нравится?
— Ну… еще бы! — выпалил я.
— Продавец до того отчаялся его продать, — сказал папа, — что разрешил мне обкатать его пару дней.
Мы с Марни уставились друг на друга. Мы едва не лопались от восторга. Зуб исполнил все три наши желания!
Я убрал зуб под футболку. Мы с Марни забрались в салон. Было это непросто: машина оказалась высоченной!
Я глубоко вдохнул. Обожаю этот ни с чем не сравнимый аромат новой машины. Потер рукой гладкую кожу сиденья.
— Смотри, Марни. — Я показал на DVD-экран перед нами. — Ну разве не шикарно?
— Какой фильм хочешь? — прошептала она.
— Стоп! — сказал я, бросив взгляд вперед. Мама с папой пристегивали ремни. — Ни слова о зубе! — прошипел я.
Марни показала мне язык.
— Ты что, Энди, не понимаешь, как это офигенски? — прошептала она в ответ. — Мы можем пожелать все, что душе угодно. Все!
— Почему это ты все время говоришь «мы»? — возмутился я. — Никак забыла? Это мой зуб так-то.
— Знаю. И что с того?
— А то, что перестань говорить «мы», — отрезал я. — Знаю я тебя. Как начнешь загадывать желания, я и словечка не смогу вставить …
Мама оглянулась через плечо.
— Что там насчет желаний? — спросила она. — О чем это вы спорите?
— Ни о чем, — сказал я. — Решаем, брать картошку-фри или колечки лука.
Мама засмеялась:
— А почему бы не взять и того, и другого?
Марни ткнула меня под ребра.
— Видишь? — прошептала она. — Еще одно желание исполнилось!
В «Бургер Баскет» мы заняли просторную кабинку. Мама и папа сидели напротив нас с Марни.
Мой папа — директор магазина одежды, человек очень спокойный и очень серьезный. Но сегодня он был буквально на взводе. И ни о чем, кроме «Кадиллака» говорить не мог.
— Не уверена, что нам нужна эдакая махина, — протянула мама.
— Конечно нужна! — возмутился папа. — Там целая футбольная команда поместится!
— Ну я, положим, в футбольной команде не состою! — вмешался я.
— Так ведь можешь когда-нибудь и записаться! — парировал папа.
Молодец, пап!
Конечно, мы с Марни тоже были в восторге. Из-за зуба. Мы буквально разрывались от желания выложить все моим родичам. Но понимали, что такое лучше держать в секрете.
Мои предки не блещут воображением. Если они решат, что из-за зуба на шее меня посещают безумные фантазии — чего доброго отберут.
Официантка принесла наш заказ. Мы с Марни взяли жареной картошки с колечками лука. Неожиданно родители вскочили с места. Они заметили в конце зала каких-то своих друзей и поспешили к ним.
Как только они ушли, Марни протянула руку:
— Быстренько доставай зуб.
— Ни за что. Они могут вернуться с минуты на минуту.
Она угрожающе пошевелила пальцами:
— А не то защекочу. Ей-богу, защекочу.
Я издал долгий тяжелый вздох. И вытащил зуб из-под рубашки.
Марни тут же его схватила:
— Хочу, чтобы мне принесли в два раза больше картошки, чем тебе!
— Премного благодарен, — проворчал я, отбирая у нее зуб. — Ты что, всерьез решила, что можешь использовать мой зуб, когда вздумается?
— Да, — ответила она. — Не будь жадиной.
После этого мы долго сидели, стараясь не глядеть друг на друга.
Мама с папой вернулись в кабинку.
— Какие-то вы сегодня притихшие… — заметила мама.
— Мы… э-э… думаем о домашке, — соврал я.
Официантка принесла очередную порцию жареной картошки. Марни досталось в два раза больше, чем мне. Она захихикала.
— Что смешного? — спросил папа.
— Сколько картошечки! — ответила Марни.