Я зажала губу между зубами, изучая работы. До сих пор я никогда не задумывалась о татуировке, но, увидев его работы, мне стало любопытно, каково это – сделать ее. Почувствовать его сильные руки на себе, прикосновения, твердые и уверенные, когда он наносит метки на мою кожу. Я уже собираюсь отмахнуться от этой идеи, сочтя ее непрактичной и импульсивной, когда в моей голове раздаются слова Кевина.
По крайней мере, ты предсказуема.
Возможно, он посчитал это комплиментом, но я так не считаю. Я никогда не рискую и не сталкиваюсь с трудностями, предпочитая оставаться в своей зоне комфорта. Но что, если на одну ночь я стану авантюристкой? Чтобы доказать себе, что я могу это сделать. А завтра, попробовав жизнь на грани, смогу вернуться к своим предсказуемым привычкам. Именно поэтому я поворачиваюсь лицом к Коулу:
— Я бы хотела, чтобы вы сделали мне татуировку, – заявляю я, звуча более уверенно, чем есть на самом деле.
Он отшатывается назад, словно обидевшись.
— Нет.
— Почему бы и нет? Вы мастер татуировок, это ваша работа, – напоминаю я ему. — А я платёжеспособный клиент.
Я протягиваю свою сумочку с ложной бравадой. Не знаю, сколько стоит татуировка, поэтому надеюсь, что пятидесяти долларов, которые я отложила на новые кроссовки, мне хватит.
— Для начала, мы закрыты, - он указывает на тускло освещенную комнату.
— Ой, да ладно, – протестую я, задирая рубашку, чтобы обнажить бедро. — А как насчет бабочки вот здесь?
Я указываю на голую кожу, но Коул закатывает глаза на мой вопрос:
— Татуировка должна быть личной и рассказывать уникальную историю. Не стесняйтесь выбрать что-то особенное для себя, даже если это будет видно только вам, – клянусь, его взгляд становится еще горячее, но я отмахиваюсь от него, считая, что мой разум играет с ним. — Но не будьте чертовой овцой, когда речь идет о постоянных чернилах.
Мой взгляд переходит на татуировку компаса на его предплечье. Детальная черная работа – это сеть тонких линий и штриховок, создающих искусный дизайн. Не могу не задаться вопросом, какая история стоит за этой татуировкой.
Мои губы скривились в беззлобной усмешке:
— Вы всегда так тепло и дружелюбно относитесь к клиентам?
— Хуже. Считайте, что вам повезло, что я вам отказываю.
— Какой же вы придурок, – бормочу я себе под нос.
— Похоже, сегодня вы притягиваете придурков, да? – он проводит пальцами по волосам, испуская прерывистый вздох. — Где вы вообще познакомилась с этим парнем? Он настоящий кошмар.
Поправляю сумочку, закидывая ее на плечо, и смотрю в пол:
— В приложении для знакомств.
Которое я удалю как можно скорее.
— Вот тут-то вы и ошиблись, – замечает Коул. — Люди могут притворяться кем угодно в сети, но в реальной жизни они редко соответствуют.
Я поднимаю палец вверх в знак протеста:
— Есть одна проблема с вашей теорией.
— Да, и какая же? – он поднимает бровь, с интересом смотря на меня.
Скрестив руки на груди, я поднимаю подбородок:
— Я встретила вас старым добрым способом, и вы тоже придурок, – говорю я с самодовольной улыбкой.
Странно, что они похожи и в то же время такие разные. С Кевином я уходила при первой же возможности, а с Коулом ищу любой предлог, чтобы остаться.
— Может, я и придурок, но, по крайней мере, когда я на свидании, женщина пользуется моим вниманием и уважением, – мое предательское сердце начинает биться быстрее, когда он подходит ближе. — На его месте я бы отвел вас в ресторан на крыше, с потрясающим видом на город, и заказал бы самую дорогую бутылку шампанского, – Коул наклоняется, и наши носы почти соприкасаются. Он так близко, что я вижу золотые искорки в его глазах, взгляд горит напряженностью, но вместо того, чтобы испугаться, я заинтригована. — А в конце ночи я бы целовал вас до тех пор, пока никто из нас не мог бы нормально соображать, – добавляет он шепотом, настолько низким, что мне приходится податься вперед.
От его заявления у меня в животе порхают бабочки, и мне хочется, чтобы он поцеловал меня прямо сейчас. Дразнящим движением он проводит пальцем по моей руке. Напряжение между нами трещит, как провод под напряжением, не позволяя сосредоточиться ни на чем, кроме него.
— Неужели?
Коул может быть резким и только что, пять минут назад, сказал мне уйти. Тем не менее он без колебаний защитил меня, когда появился Кевин, отговорил делать татуировку, о которой я, несомненно, пожалею утром, и заставил меня почувствовать себя более живой, чем когда-либо, что составляет разительный контраст с моей скучной, предсказуемой рутиной. Неужели это происходит прямо сейчас?