Я глубоко вдыхаю, когда он обхватывает меня за талию и притягивает к своей груди, от его прикосновения во мне проскакивает искра электричества. Возможно, после сегодняшнего вечера у меня будет перерыв в свиданиях, но нельзя отрицать, что меня влечет к этому мужчине.
— Скажите мне, что я могу поцеловать вас, Риз.
Не помешает хоть раз сделать что-то безрассудное, верно? Скорее всего, я больше никогда не увижу Коула, а у меня такое чувство, что он знает, как удовлетворить женщину.
— Да, пожалуйста, – бормочу я.
Я буквально застываю на месте, когда он наклоняется и целует край моей челюсти. Мое дыхание учащается, и я поднимаю взгляд, чтобы увидеть, что его холодный взгляд смягчился, сменившись нескрываемым голодом, излучающим желание.
Рот Коула находит мой в собственническом поцелуе, его язык танцует между моих сомкнутых губ, уговаривая меня впустить его. Он издает низкий рык, когда я открываю рот и приглашаю его внутрь. Мужчина поднимает меня на стойку ресепшн, и я инстинктивно обхватываю его ногами за талию, а пальцами хватаюсь за шею.
— Блять, я знал, что у вас сладкий вкус, Рыжая, – пробормотал Коул.
Ободренная его словами, я покусываю его нижнюю губу и стону, проникая языком в его рот. Я никогда не ожидала, что поцелуй будет таким интенсивным – всепоглощающей смесью страсти и желания. Он покачивается на моих бедрах, его выпуклость трется о моё ядро. Мои соски болят и пульсируют от желания. Я уже готова умолять о большем, когда гул автомобильного двигателя снаружи заставляет меня отстраниться. Коул смотрит на меня, его поразительные голубые глаза пристально изучают меня, словно оценивая мою реакцию. Его волосы взъерошены от моей хватки, грудь вздымается, словно он только что пробежал марафон, а зрачки расширены.
Боже мой.
Я только что поцеловала незнакомца. О чем я думала? Не думала, вот в чем проблема. Его привлекательная внешность и откровенность затуманили мои мысли. Мне нужно убираться отсюда. Я толкаю Коула в грудь, от чего его хватка на моей талии ослабевает, и я выпадаю из его объятий. К счастью, я приземляюсь на ноги, и громкий звук слетает с моих губ, когда ударяюсь о деревянный пол.
— Вы в порядке? – спрашивает он, в его тоне заметно беспокойство.
— Да, просто замечательно, – я наклоняюсь, чтобы поднять свою сумочку, которую уронила на пол во время нашего сеанса поцелуя. — Мне нужно идти.
На его лице промелькнула эмоция, но потом он скрыл её за бесстрастным взглядом.
— Да, хорошо, – говорит он, отступая назад.
Мои щеки вспыхивают от смущения. Этот поцелуй был невероятным, но он не выглядит ошеломленным. Должно быть, он постоянно занимается подобными вещами, на нем написано «разбиватель сердец».
— Спасибо, что позволили мне спрятаться здесь. Я очень ценю это, – говорю я ему, направляясь к входной двери. — И для протокола: вы гораздо симпатичнее, чем себя выставляете.
Он сухо смеется.
— Ни один человек в Нью-Йорке с вами не согласится.
— Должно быть, они не знают вас так хорошо, как я, – я подмигиваю. — Было приятно познакомиться, Коул.
И я выбегаю за дверь, прежде чем он успевает ответить.
Когда я направляюсь к метро, в голове у меня все гудит от незабываемого поцелуя, который я только что разделила с татуировщиком в Бруклине. Прикасаясь к своим распухшим губам, я запечатлеваю его в памяти, чтобы никогда не забывать о том, как захватывающе и спонтанно я сделала это.
ГЛАВА 1
РИЗ
Три месяца спустя
Роб выплевывает кусок десерта, как будто оно испорчено.
— Что это за чертовщина? – требует он, вытирая рот салфеткой. — Я специально попросил клюквенно-апельсиновый. В этом нет апельсина.
В его тоне сквозит отвращение, когда он отталкивает пирожное в сторону.
Он откидывается на спинку стула, и его внешний вид отражает кислое настроение: редеющие волосы зачесаны назад, живот напряжен против пуговиц белой рубашки, а помятый костюм выглядит так, будто он видал лучшие дни.
— Их не было, поэтому я заказала то, что было ближе всего, – спешу объяснить я. Это моя первая неделя работы у Роба, и я уже ненавижу его. Если бы только могла выразить свое разочарование без риска для работы.
Он недовольно закатывает глаза:
— Разве похоже, что мне не все равно? Твоя работа – помогать мне, и пока что ты с ней хреново справляешься.