Переезд к нему был одним из лучших решений, которые я когда-либо принимала. Мы договорились о том, что я буду платить за продукты и еду на вынос, когда мы не в настроении готовить. Я пыталась предложить внести свой вклад в другие расходы, но он настоял на том, чтобы покрыть остальное. Когда же я попыталась протестовать, он объяснил, что хочет, чтобы я разработала инвестиционный план для управления доходами, которые бабушка и я получили от продажи дома. Таким образом, однажды я могла бы использовать средства для создания некоммерческой организации или собственной фирмы, посвященной защите прав детей после окончания учебы. Я не могла с этим спорить.
Доусон щедрый, вдумчивый и любит меня безусловно. Иногда его властная сторона выходит наружу, но моё упрямство всегда уравновешивает нас. Улыбка играет на моих губах, когда я подхожу к его столу и опускаюсь перед ним на колени.
Его взгляд прожигает меня, когда он приглушает свой звонок.
— Рыжая, что ты делаешь? – голос напряжен.
Я хлопаю ресницами:
— Забочусь о своём боссе. У вас было такое напряженное утро, мистер Тейт, и я хочу помочь вам снять напряжение, – отвечаю страстным тоном.
Доусон гладит меня по голове, и я наклоняюсь к его прикосновению:
— Ты такая хорошая девочка.
Его слова похвалы заставляют меня прижаться к этому прикосновению. Тот факт, что мы находимся в его офисе в середине дня, отодвигается в сторону; движущая потребность попробовать его на вкус перевешивает всё остальное.
Доусон раздвигает ноги в молчаливом приглашении, и я подползаю ближе, чтобы расстегнуть его ремень и брюки. Он сидит совершенно неподвижно, пока я расстегиваю молнию.
Он продолжает свой звонок:
— Да, я здесь, – резко говорит он человеку по телефону.
Поднимаю свои прикрытые веки, чтобы встретиться с его тлеющим взглядом, пока обхватываю пальцами его толстый член. Он резко вдыхает, когда я двигаю рукой вверх и вниз по его стволу медленными, уверенными движениями. Предэякулят вытекает из кончика, и я наклоняюсь вперед, чтобы слизнуть языком.
— Нет, мой клиент хочет пять миллионов, это не подлежит обсуждению.
Доусон обхватывает кулаком мой конский хвост, направляя себя в мой рот. Я жадно принимаю, пылко посасывая головку, и когда он усиливает хватку, уговаривая меня взять его глубже, втягиваю щеки, пока его головка не оказывается у меня в горле. Он позволяет мне задавать темп, пока я приспосабливаюсь.
Он накрывает телефон рукой.
— Такая непослушная девчонка, – стонет он, поглаживая колонну моей шеи.
Мои трусики полностью промокли, его похвала подогревает моё желание. Я обхватываю его яйца, нежно сжимая, пока отсасываю.
— Ответ – нет, Карл. Перезвони мне, когда у тебя будет лучшее предложение, – он вешает трубку и бросает телефон на стол. — Блять, Рыжая, ты – чертово видение, когда твой рот обхватывает мой член.
Я выстанываю ему в ответ. Доусон теряет всякий контроль, тянет мою голову вперед, двигая меня в нужном ему темпе. Он издает одобрительный рык, когда я сосу его с жаром, желая угодить. Я пьяна от осознания того, что я – причина его безудержного удовольствия. Я хватаюсь за его бедра, царапая штаны, пока мой рот подпрыгивает вверх и вниз на члене Доусона.
— Я кончу, – стонет он.
Доусон нежно тянет меня за волосы, чтобы оттащить, но я игнорирую его и сосу сильнее. Член дергается под моей рукой, а его сперма заполняет мой рот. Его глаза расширяются, и я слизываю каждую каплю, облизывая его начисто. Когда я заканчиваю, его член выскакивает из моего рта с громким хлопком. Доусон протягивает мне руку, чтобы помочь встать, и поднимает меня на свой стол, отодвигая в сторону несколько стопок бумаг, чтобы освободить место. Он хватает меня за челюсть, притянув к себе для жгучего поцелуя. Его присутствие всепоглощающе, когда он возвышается надо мной, глядя вниз этими пронзительными голубыми глазами, которые я так люблю.
Он покусывает мое ухо:
— Я собираюсь трахнуть тебя сейчас, ангел.
— Да, – выдыхаю единственное слово, и дрожь пробегает по моему позвоночнику.
Мне нужен Доусон, как мой следующий вдох, и я в его власти, зависимая от его прикосновений. Он задирает мою юбку на бедра и дергает мои трусики в сторону, вставая между моих ног, хватая свой всё ещё твердый член.
— А ты думала, что я старый, – насмехается он, вталкиваясь в меня одним глубоким толчком.