С ехидной усмешкой наблюдаю за Тихоном. Кажется, что у него сейчас отвалится челюсть. Он так и застыл передо мной с приоткрытым ртом и круглыми от удивления глазами.
- Не, ты это слышала?
Перевожу взгляд на молодую женщину и еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Бедная девушка сидит и смотрит на меня не то с жалостью, не то с недоверием. Теребит в руках косу и то открывает, то закрывает рот, словно хочет что-то сказать, но никак не может решиться.
Замечаю, что к мальчишке вернулся дар речи. Он набрал в грудь побольше воздуха и уже, кажется, собрался с мыслями.
Отворачиваюсь к окну, показывая этим свое полное пренебрежение и к тому, что он хочет сказать и к нему самому.
Внезапно мой взгляд падает на большой дуб, виднеющийся вдали. Вскакиваю и, не сводя глаз с дерева, нервно кричу, перебивая так и не высказанную Тихоном мысль:
- Мне нужно на улицу... На воздух!
Теперь все понятно. Наверняка этот дом стоял у торца корпуса. Возможно, здесь есть запасной выход. Вот эти клоуны и решили воспользоваться этим и сыграть надо мною шутку. Но теперь-то я все поняла. Дерево то же самое, что и на территории, значит, я все еще не за пределами лагеря.
Тихон вскакивает и, крепко держа меня за плечо, выводит за дверь. Наверно, я побледнела, вот он и решил, что мне плохо. Время от времени он кидает на меня тревожные взгляды.
Выхожу на улицу, еле сдерживая желание поскорее отсюда убежать. Однако я довольно спокойно спускаюсь с крыльца и смотрю по сторонам.
В следующую минуту мне кажется, что я схожу с ума. Это же деревня! Куда ни глянь - всюду старые деревянные дома, и кроме них ничего нет. За моей спиной, за домом - реденький лесок; впереди, за другими такими же домами - снова лес. Справа и слева от того дома, из которого я только что вышла, тянутся в ряд такие же домишки... Из всего мне знакомого только дуб, тот самый огромный дуб. Он прямо передо мной чуть вдалеке от того места, где я сейчас стою.
Не контролируя своих действий, вырываюсь и бегу к гигантскому дереву. Провожу рукой по его коре и понимаю, что в нем не так. Дерево совершенно здоровое, кора без повреждений. И нет ни ленточки, ни таблички. Но я с уверенностью могу сказать, что это тот самый дуб.
Закрываю глаза и приваливаюсь спиной к его стволу, медленно съезжая по нему вниз. Неужели я действительно сошла с ума? По всем признакам, так оно и есть. Пытаюсь восстановить в памяти все события сегодняшнего дня. У меня это получается очень хорошо: картинка четко выстраивается в моей голове в хронологической последовательности. Я все помню, провалов в памяти нет. Да и я где-то читала, что, если человек задает себе вопрос о том, все ли у него в порядке с мозгами, значит, он точно не сумасшедший. Ведь сумасшедшие не в состоянии назвать себя такими, они утверждают, что они нормальные...
Но как же тогда объяснить то, что со мной произошло? Может, это какой-то более сильный гипноз, чем я полагала в начале? А, может, я сплю?..
Со всей силы ударяюсь затылком о дерево, тут же взвыв от боли и хватаясь за ушибленное место. Больно. Открываю глаза. Ничего не изменилось, я по-прежнему сижу на мокрой от опустившегося тумана траве и спиной чувствую шершавую кору дерева.
- С тобой все нормально? - спрашивает у меня Тихон, опускаясь передо мной на корточки.
- Нет, - честно отвечаю я, отрицательно качая головой.
Что, черт возьми, со мной происходит? Галлюцинации? Нет, все вполне реально...
- Где я? - спрашиваю я у мальчишки, поднимая голову и глядя ему в глаза.
- В Листеновке, - удивленно отвечает он и смотрит на меня, словно на чокнутую.
Странное название. Никогда раньше не слышала ничего подобного. В нашей области уж точно нет какого-либо населенного пункта с таким названием.
Лихорадочно вспоминаю, как назывался лагерь... 'Алый цвет'? Да, вроде так... А где же он находился?.. Кажется, в Дубовском районе.
- Дубовка? - уточняю я.
Тихон кивает, озадаченно хмуря брови.
Значит, место то же самое. Меня никуда не увезли, и дуб действительно тот, что и у лагеря. Но где же сам корпус?
Вопрос без ответа. Боюсь, на него мне так никто и не ответит...
Чувствую, что кто-то подсовывает мне руки под мышки и поднимает на ноги. Тихон, держа меня за талию, ведет к дому. По инерции переставляю ватные ноги, лихорадочно соображая, что мне теперь делать.
Страх снова накатывает с новой силой. Я уже не могу собрать мысли и размышлять логически. У меня истек весь запас аргументов, какие я приводила себе, убеждая себя же в своей версии о гипнозе. Теперь я больше склоняюсь к мистике.
Память услужливо подкидывает мне рассказы о перемещении людей во времени и пространстве. Во всех книгах и сериалах герои перемещаются в чужие тела, совершают подвиги и возвращаются обратно. Поднимаю руку и тупо смотрю на нее. Рука моя, и все остальное тоже, вроде, мое. Значит, я это я. По-прежнему Вика, и тело тоже мое.
'Вика, ты размышляешь, как ненормальная' - проносится у меня в голове.
Моя логика потихоньку рушится. Как мне вернуться обратно? Где эта чудо-машина времени?.. Я даже не почувствовала того момента, когда перенеслась в прошлое, если это, конечно, прошлое. Но как тогда объяснить тот факт, что кора дуба цела? Значит, ее еще не повредили.
Докатилась. Здравствуй, Белочка, ты не по адресу. Я, в отличие от всех своих одноклассников, не курю и не употребляю алкогольные напитки. Но то, что сейчас происходит вокруг меня и в моей голове, начинает внушать мне страх о психическом расстройстве.
Мальчишка ведет меня в дом и усаживает на стул. Вокруг меня ходят какие-то люди и беспрерывно что-то говорят. По тону понимаю, что они о чем-то спорят. До меня долетают обрывки фраз, но я, по-видимому, впала в такой ступор, что не могу уловить их смысла. Смотрю на деревянный пол под моими ногами, не желая замечать того, что происходит вокруг меня.
Внезапно понимаю, что кто-то пытается всунуть мне в руку что-то холодное. Перевожу взгляд и вижу, что молодая женщина вкладывает в мою руку кружку ледяной воды. Делаю несколько глотков, остальное выливаю себе на голову. Холодные капли стекают мне за шиворот, и это приводит меня в чувство. Смаргиваю с ресниц воду и поднимаю голову.
В мое поле зрения попадают несколько стоящих на столе тарелок. Не контролируя себя, хватаю одну из них и со всего маха бью о пол. Моя рука уже тянется за второй, но Тихон меня опережает. Перехватывает посуду и ставит ее на другой край стола.
- Не дома, - сухо роняет он, прожигая глазами во мне дырку. - Истеричка...
- Ах, я - истеричка?!
Теперь я уже жалею, что не метнула ту тарелку ему в голову. Вскакиваю и, в долю секунды оказываясь рядом с мальчишкой, влепляю ему пощечину.
- Тихон! - предупреждающе произносит молодая женщина, поднимаясь со своего места.
Кидаю взгляд на лицо мальчишки и невольно вздрагиваю. Кажется, что в эту минуту он способен на убийство. Стоит передо мной красный от злости и не спускает с моего лица колючего взгляда.
От греха подальше отхожу в сторонку и присаживаюсь на свой стул.
- Ничего, ничего, - тихо приговаривает женщина, гладя меня по голове. Дергаю головой, скидывая ее руку. Никому не позволяю касаться моих волос.
Ледяная вода помогла привести меня в чувство. Мой ум как будто прояснился, теперь я хотя бы в силах отдавать отчет своим мыслям и действиям.
Внутри меня опять поднимается волна раздражения. Мне хочется накричать на них, спросить, чем меня напоили так, что я теперь похожа на чокнутую. Ведь это наверняка какое-то сильнодействующее наркотическое вещество. Другого объяснения я не нахожу.
- Какой сейчас год? - задаю я самый глупый вопрос, пришедший мне в голову.
Женщина быстро переглядывается с мальчиком и отвечает, словно мурлыкает:
- Сорок третий, май.
- Еще два года, - машинально отвечаю я, глядя в ее добрые глаза. - Еще не скоро...
Женщина снисходительно улыбается, разжимая мои сжатые пальцы и забирая из моих рук пустую кружку.