- Я же совсем забыла, что ты здесь сидишь.
Я поднял голову и удивленно посмотрел на нее, не забыв вильнуть хвостом.
- Сейчас, - она глянула в ведро, но оно оказалось пустым, - сейчас потерпи маленький, я только до кухни и обратно.
Я смотрел ей в след и не понимал этих перемен. Что же с ней случилось?
Хозяйка быстро вернулась, неся в руках кастрюльку с едой. Она зашла в вольер и перелила еду в мою чашку. Это был суп! Самый настоящий, наваристый, с большими кусками мяса и еще теплый. Я с жадностью набросился на еду.
- Бедный малыш, - вдруг услышал я за спиной голос хозяйки.
Она меня жалеет? Но почему? Я оторвал голову от еды, это подождет, доесть можно и потом. Повернувшись к хозяйке, я подошел к ней вплотную и уткнулся в ноги. И тут произошло совсем странное: она села рядом со мной, прямо на пол вольера, и схватив меня в охапку, разревелась, прижимая мою спину к своему лицу.
- Прости, малыш, прости меня, - она все плакала и плакала.
Я извернулся и стал лизать ее лицо. Ни какая она не злая, она совсем добрая, и сейчас я это чувствовал. Она любит нас, и плачет из-за этого.
- Ты прости меня, я же специально недокармливала тебя, - сказала вдруг она успокоившись, - я думала, что если ты будешь мало есть, то у тебя не будет сил тренироваться. А ты вон какой сильный. Я же просто не хочу, чтобы ты тоже умер. А это произойдет, также, как с Громом, - тут она снова начала плакать и сквозь слезы рассказывать, - он же тоже вот так, как ты постоянно утыкался мне в ноги. Он чувствовал, что я не такая, какой кажусь. Я же специально из себя злюку делаю, чтобы не полюбить вас. Но это невозможно. Я люблю вас всех, и вы все мне очень дороги. Если бы я могла вас освободить, но мой муж – он страшный человек. Однажды он схватил свое ружье и наставил его на меня, а все потому, что я плакала над смертью первого умершего здесь кобеля. Больше я так не делаю. Но ты не переживай, я не дам тебя в обиду. Я буду тебя кормить, ты вырастешь большим и сильным и загрызешь его. А мы все станем свободны.
С этими словами она поднялась с пола и вышла за дверь, направляясь в сторону дома. А я еще долго стоял и смотрел ей вслед, думая о превратностях судьбы.
Хозяин, которого я почти полюбил. Оказался чудовищем, а его жена, которую я почти возненавидел, любит меня и жалеет.
Снова стал накрапывать дождик. Я бегом доел суп и спрятался в будке. Как бы то ни было, у меня есть два дня, чтобы набраться сил и понять, что делать дальше.
Незаметно я уснул и мне снова снилась мама. я уже не помнил, как она выглядела, поэтому она предстала мне похожей на Маркизу.
Мама смотрела на меня и улыбалась, а я улыбался ей в ответ.
Вечером хозяйка снова зашла ко мне в вольер, и долго сидела. Только теперь она не плакала. Она просто сидела и смотрела куда-то вдаль. Поначалу я порывался поиграть с ней: скакал вокруг нее, лизал ей руки и нос, но она не реагировала на меня.
Я испугался, подумал, что хозяйка заболела, поэтому лег возле ее ног, положил голову на лапы и так и лежал, прислушиваясь к ее дыханию.
Немного посидев, хозяйка вдруг потрепала меня по голове, встала и молча вышла из вольера.
Два дня пролетели очень быстро. Я немного отъелся, и набрался сил. «Давайте, я готов к тренировкам» - хотелось мне крикнуть. Утром хозяин пришел за мной с поводком и намордником, но одевать не стал. Пристегнул поводок и потащил меня к повозке.
В этот раз мы ехали дольше обычного. Сначала мы заехали к тому врачу, в его кабинете очень вкусно пахло травами.
- Граф полностью здоров, - заверил доктор хозяина после моего осмотра. – И я смотрю даже набрал пару килограмм. Очень хорошо. правильное питание, прежде всего.
От доктора мы уже поехали на поле к Вадиму. Тот нас ждал, как всегда возле дороги.
- Ну что оклемался? – спросил он глядя на меня, и хотел потрепать меня за ухом. Но я ощетинился, зарычал на него и для убедительности гавкнул.
Вадим одернул руку.
- Силен, брат, уважаю твое решение. Но запомни, я не со зла тебя тут тренирую, а я делаю так, чтобы тебя не убили в первом же бою.
Мы направились на поле. На меня одели намордник, он был меньше, чем нужно, поэтому немного сдавливал мне морду, затрудняя дыхание.