– Хорошо говоришь! – согласился мужик у окна. – А воз и ныне там – в дерьме! И кто, кроме нас, стариков, его вытащит из того дерьма? Дюже умные все стали? Так ты погляди на них! Из них ведь каждый норовит в гады-начальники пролезть. Потому что жизнь так устроена – гадам в ней всегда вольготнее!
– И чего вы всё туманите, да туманите? – не выдержал доселе молчавший уверенный голос. – Дело-то легче пареной репы! Всех разрушителей страны, которые теперь наверху, немедленно арестовать и под следствие! А остальных – брать за задницу по спискам!
– Да, по каким спискам-то? Что они на себя их сами и составили? – повысил голос мой сосед.
– А ты не лезь поперёд батька в пекло! – возмутился уверенный голос. – Списки давно имеются! В налоговой или в ГАИ, например! Кто покупал новые дорогие иномарки, их сразу под следствие! Пусть отчитаются, откуда у них миллионы? Отчитался – свободен! А не отчитался, так более глубоко копнуть, с обысками и конфискациями! Ну, а далее – всем по заслугам!
– Так это же гражданская война! – с нескольких сторон раздались испуганно-удивленные голоса.
– Господа! – пресёк их уверенный голос. – В чём вы, мои ненаглядные, увидели гражданскую войну? Гражданская война, это когда люди в своей стране борются с оружием в руках за несовместимые идеи, а я предлагаю совсем иное! Воздать негодяям по заслугам, для чего подключить МВД, следствие, суды! Всё чинно и законно! Никакой резни и бойни! Просто народ поручит силовым структурам положить конец воровству и иному разграблению своей страны! Народ – это власть! Он имеет такое право! А если многих по решению судов придется шлепнуть, так это их вина, а не народа! Надо было жить по совести, а не хапать, губя нас всех! За такие преступления где угодно придется отвечать! А чтобы на этой волне у нас всякие силовики ситуацией не воспользовались, чтобы заодно не нахапали, имея власть над ворами и их деньгами, надо законом предусмотреть для них повышенную ответственность! Если простому гражданину за его делишки светит, например, три года, то силовику надо впаять десять! А еще лучше – расстрел, ибо, сколько волка не корми… У нас же теперь не понять – где воры и бандиты, а где силовики? Сплошные перевёртыши! Они у нас «свою справедливость» и установили!
– Чтобы диктатуру над ворьем установить, нам народ понадобится, а не этот сброд! – раздался хриплый голос. – Нет теперь прежнего народа! Весь в шкурников выродился!
– А ты-то кто? – подкололи его от окна.
– Я? – он усмехнулся. – Я полноправный представитель этого жалкого народа, но о присутствующих говорить не принято! Поглядите вокруг! Вежливые все, улыбаются, довольны жизнью! А скажи им, что завтра конец света, так ведь всё равно не объединятся! Напротив, как крысы разбегутся! Потому сами не спасутся и будущее наше, в детях заключенное, не спасут! За место в шлюпке перегрызутся, передушатся, перелаются! И только живчики всякие, жиды поганые, из укромных своих щелей ринутся за любую границу! Этим, куда угодно, лишь бы на всё готовенькое! На легкие хлеба, лишь бы руками ничего не делать, на подиумах красоваться! Звёзды эти – они же все говно! А оно по закону канализации всегда всплывает, да еще и пыхтит, будто мы ему не достаточно сладкую жизнь обеспечили! А я так думаю, если вам, господа, не нравится что-то, нашими рабочими руками сработанное, если Парижи всюду мерещатся, так сами и стройте, как считаете нужным. Так нет же! Они на сторону поглядывают, где их, бездельников, нам во вред, поймут, оценят, приласкают! Всякие растроповичи, да солженицыны! А еще всякие спортсмены, паразиты, как грибы после дождя! Нам-то они на что? Для страны от них толку ни на грош! Одна трескотня про какой-то престиж! А какая нам от него польза? Стране не престиж нужен, и не Париж, а работа нужна и ее результаты! Работать-то, как раз, нам и не дают! Всё гады предприимчивые развалили! С них и начинать придется, с тех, которые развалили да за бугор с наворованным свалили!
Я промолчал, дивясь точности спонтанных монологов, и стараясь не ввязываться в дискуссии, всегда озлобляющие людей, но никогда не дающие просветления в мозгах. Одно дело, спорить с друзьями, единомышленниками, даже с противниками, но с людьми, близкого круга, равных возможностей, там можно и к истине приблизиться, и совсем иное дело – здесь, где сквозь раздражение заметно лишь стремление выговориться, да себя показать.