А что же Туполев? Он якобы оказался в стороне, ни при чём. Тем не менее, получил в полное распоряжение все конструкторские наработки по «сотке», которые потом использовал как собственные при разработке сверхзвукового пассажирского Ту-144. То был первопроходческий проект! За него можно было отхватить массу почестей и славы! Еще бы – подобного в мире ещё не было! Потому Туполев без стеснения многие технические решения перетянул к себе с «сотки». Оно и понятно – авиация по сей день не знает более наукоемкого проекта, чем «сотка»! В ходе ее проектирования было зарегистрировано более 600 изобретений, что стало абсолютным рекордом для любого самолета!
Сегодня многие конструкторские решения с «сотки» хорошо просматриваются даже во внешности и компоновке туполевского стратегического бомбардировщика Ту-160, состоящего ныне на вооружении ВВС РФ, и преподносимого в качестве самого лучшего в своём классе, но он до сих пор не достиг того уровня технического совершенства, которым обладала некогда легендарная «сотка».
Вот и скажите мне, разве Ту-160 не есть тот фиговый листок, которым Туполев прикрыл свою очередную подлость, считаясь лишь со своими интересами, а не с интересами страны? Только без Сталина и его кадровой политики, без его знания людей и его умения всё подчинять службе народу, сей фиговый листок стал вполне реализуемым.
Вы по-прежнему не верите? Тогда приведу лишь некоторые подробности той давней схватки ведущих авиаконструкторов, открывшиеся для меня недавно.
Министр авиационной промышленности Петр Дементьев в кулуарах конкурсной комиссии открыто заявил Сухому: «Мавр сделал своё дело. Мавр должен уходить, а эту тему мы передадим Туполеву». Звонил тогда Сухому и сам Туполев, давя на него, и уговаривая отступиться от «жирного куска»: «Паша, это же не твоя тема. Ты ведь не умеешь делать бомбардировщики, занимайся своими перехватчиками и истребителями!» Но Сухой не отступил, возразив, что, возможно, он и не умеет делать бомбардировщики, но его бомбардировщик всё равно получился лучше туполевского. То не были слова бахвальства, ибо под давлением авторитета ста пятидесяти государственных специалистов высшего уровня, поручившихся за Сухого, он всё же получил средства на проектирование своей «сотки».
В 1968 году началась постройка опытного самолета, а в августе 1972 года шеф-пилот фирмы Сухого Владимир Ильюшин и штурман Николай Алферов подняли самолет в первый полет. Ильюшин об этом вспоминал так: «Стотонная махина пилотировалась столь же легко, словно крохотный маневренный истребитель. Всё было настолько хорошо, что становилось даже страшно». Второй экземпляр самолета уже был готов, достраивали третий.
Туполев развил свою активность. Понимая, что из-за начала производства «сотки» в Казани он может потерять свой главный серийный завод, что приведёт к резкому снижению выпуска его самолётов, обращался с различными кляузами ко всем влиятельным чиновникам, тряся своими многочисленными наградами, и сделал всё, чтобы по факту не допустить Сухого на выделенное ему предприятие. По всей видимости, он нашел понимание не только у Дементьева, но и у курировавшего ВПК секретаря ЦК КПСС (и будущего министра обороны СССР) Дмитрия Устинова, имевшего огромный политический авторитет, как самый молодой сталинский Нарком в годы войны. Потому, не поставив в известность даже генерального конструктора Павла Сухого, баснословно дорогие «сотки» разрезали автогеном, словно ненужный металлический лом. Именно о такой судьбе для этого технического чуда и мечтали наши злейшие враги!
С тех пор в авиации за Туполевым закрепилась «слава» губителя самых прогрессивных проектов, хотя до того о нём говорили лишь с лёгкой иронией, будто первую звезду Героя социалистического труда Туполев получил за перевод дюймов в метрическую систему.
В общем, так и было! Тогда по заданию Сталина Туполев скопировал американский бомбардировщик Б-29, способный перелетать через океан. Вот каким образом он сделал «свой новый» самолёт, получивший название Ту-4. А все размеры Боинга, как и всё в США, конечно же, были в дюймах! Отсюда и вытекали шутки про дюймы.
Но я не стану иронизировать – задача копирования столь сложного технического объекта и впрямь являлась сложнейшей! Ведь у американцев не только размерная система не совпадала с нашей, но и почти всё остальное! Например, в нашей стране не производились обычные для США материалы, агрегаты, технические жидкости, масла и прочее. Они-то были и у нас, но совсем другие, потому даже копирование самолёта представляло невероятно трудную задачу не только для Туполева, но и для всей советской промышленности.