— Нет, к сожалению, не получится. Я сняла дом в Ар-кашоне.
Это было спонтанное решение, навеянное чувством одиночества. Бесконечные вопросы, касающиеся русского престола, отнимали у Дмитрия столько времени, что теперь она чаще бывала одна. Справедливости ради нужно сказать, что вечера, проведенные наедине с собой, никогда не были ей в тягость. Но за последние недели столько всего произошло, и ей хотелось обсудить все с ним. Не для того, чтобы спрашивать совета — все необходимые деловые решения она принимала сама и без всяких колебаний. Но было бы приятно поделиться с Дмитрием тем, что ее занимало. Просто поговорить с ним. О том, что ее туалетная вода и русская коллекция уже почти готовы, что вышивка Марии изумительна и что Габриэль поручила ей расшить блузку. Ей хотелось делить с ним гораздо больше, чем только свою постель. Поэтому она даже поехала с ним в Берлин на несколько дней. Они жили в роскошных апартаментах отеля «Ад-лон», но, в целом, пришлось признать, что поездка оказалась не лучшей затеей: участвуя в бесконечных конференциях русских генералов и политиков в изгнании, Дмитрий был так занят, что побыть вдвоем им удавалось еще реже, чем в Париже. После этого она и решила подыскать для летних каникул дом как можно дальше от тех мест, где проводили жаркие месяцы ее знакомые. Но Кокто ни к чему было об этом знать.
Он явно огорчился, что его планам совместных каникул на Лазурном берегу не суждено сбыться.
— Что ты собираешься делать в Аркашоне? Там же ничего нет, кроме свежих устриц и одного-единственного казино, которое в подметки не годится тем, что в Монте-Карло.
— Это как раз то, что мне нужно, — с улыбкой ответила Габриэль. — И ничто не помешает мне прочитать твою новую пьесу.
— Надеюсь! В конце концов, я же хочу поручить тебе костюмы.
— О! — выдохнула она, не веря своим ушам. Пытаясь совладать с охватившим ее волнением, она ответила делано спокойным тоном: — С чего ты взял, что я соглашусь участвовать во всей этой театральной чепухе? Мне нужно разобраться с туалетной водой, готовить новую коллекцию… Работы столько, что я не знаю, за что хвататься!
— Помолчи, Коко, — улыбаясь, сказал Кокто, целуя ее в щеку. — Я по твоим глазам понял, что ты мечтаешь об этом. К тому же я не знаю никого, кто справится с этим лучше тебя.
Габриэль застыла, потрясенная тем, что он смог прочитать ее сокровенные мысли.
— Кстати, Пикассо будет делать декорации. Мы уже договорились. Я уверен, если вы не поубиваете друг друга, то получится весьма интересный творческий союз.
— Если мы не поубиваем друг друга… — повторила Габриэль скептически. Эта новость отрезвила ее. Вырисовывалась довольно безрадостная перспектива — не так она представляла себе свой дебют в театре. Габриэль высоко ценила искусство Пикассо и, более того, считала его весьма привлекательным мужчиной. Но если придется работать вместе, она должна четко понимать ситуацию и не позволять его авторитету подавлять ее. В этом смысле лучшим ее учителем был Стравинский — именно с ним она поняла, как важно уметь давать отпор гениальным мужчинам. Может статься, что Пабло Пикассо, так же как и Игорь, будет не восторге, если она проявит твердость.
— Вы будете прекрасно дополнять друг друга, — убежденно заявил Кокто.
— Мне нужно подумать… — пробормотала Габриэль. — Я пришлю тебе рукопись на рю Камбон. — Кокто удовлетворенно кивнул и хлопнул в ладоши. — Ну что ж, мы все решили, пора веселиться! Идем. Вот эта дверь в фойе, наверное, еще открыта.
Габриэль молча последовала за ним, размышляя о Пикассо. Ей нравились его картины — вполне возможно, ей понравится и он сам. В конце концов, почему бы и нет? Кто знает, может, в процессе работы они даже станут друзьями.
Глава двадцатая
Белая вилла с необычным названием — «Ама Тикия» — располагалась прямо на берегу Аркашонско-го залива, метрах в ста от широкого песчаного пляжа Мулло. Во время отлива взорам отдыхающих открывался восхитительный вид на море, днем сверкающее на солнце, как жидкое золото, а вечером отражающее кровавый закат. Во время прилива высокие волны достигали садовой ограды. По бухте плавали лодки и катера, и желающие могли за несколько сантимов выйти с рыбаками в открытое море.
Габриэль и Дмитрий каждое утро отправлялись в лодке на свое излюбленное место, к песчаным отмелям, и возвращались лишь к обеду. За это время слуги Габриэль, супружеская чета, и денщик Дмитрия, его верный спутник, успевали привести в порядок их скромное хозяйство и приготовить легкий ланч. После сиесты они сидели на террасе за коктейлем, Габриэль два-три часа проводила за романом или пьесой Кокто, иногда рисовала. Они регулярно вместе выгуливали собак Габриэль. Время от времени Дмитрий ненадолго оставлял ее, чтобы поиграть в гольф. Вечерами они чаще всего сидели дома, иногда ужинали в одном из ресторанов Мулло, изредка ездили на автомобиле в Аркашон, в казино. Все эти дни они не встречались ни с друзьями, ни со знакомыми.