– Но тогда и за защитой будет обращаться не к кому.
– Ну, Эру-то, я так понимаю, всемогущий! Он – всем валарам валар! Если он не защитит, то тогда кто же?
Фандуил не мог не признать, что в рассуждениях барда есть своя логика.
– Значит, вы обращаетесь за помощью прямо к Эру? – спросил он.
– Не знаю, кто как, а я вообще ни к кому не обращаюсь, – с присущим ему легкомыслием заявил Рамарон. – Я сколько раз замечал – лучше меня обо мне никто не позаботится. Да и остальные-то у нас вспоминают про Эру, только когда уже пора к нему собираться.
Это беспечное замечание заставило Фандуила вспомнить, что теперь он отлучен от чертогов Мандоса, куда уходят все погибшие эльфы.
– Рамарон, а куда атани уходят после смерти? – разом посерьезнев, спросил он.
Бард недоумевающе уставился на него. Как бы ни коротка была отпущенная ему жизнь, он был еще слишком молод, чтобы задумываться об этом.
– К Эру, наверное… – предположил он.
– А куда к Эру?
– Откуда мне знать… Никто оттуда еще не возвращался и не рассказывал. Знаешь, Фандуил, если бы от меня зависело, я не стал бы выбирать, куда мне идти после смерти. Я выбрал бы, с кем мне идти – а там уж мы разберемся. Если бы ты, я и Горм оказались там вместе, это было бы просто здорово! Жалко, что Эру устроил так, что ты пойдешь к своим богам, Горм к своим, а я к своим. Старик не подумал как следует, это точно. Если я когда-нибудь с ним свижусь, я так ему и скажу.
И ведь скажет – Фандуил ни на мгновение не усомнился в этом. Счастливая голова барда жила сегодняшним днем, не умея заглядывать в далекое будущее, где, возможно, каждый из них обзаведется своей семьей, заживет своим домом – и придет конец старой дружбе… Но нет, не каждый – ведь Тинтариэль больше нет в живых.
– Да, я выбрал бы то же самое, – сказал он вслух. – Не знаю, кому мне об этом молиться, но если нас слышит хоть кто-то из богов, пусть они сделают это для нас.
– А там уж мы разберемся, – весело добавил Рамарон, присоединяясь к молитве.
Он потянулся к мечу, чтобы пристегнуть его на пояс – время было позднее и наступала его очередь нести ночную стражу. Фандуил стал укладываться спать, по привычке вслушиваясь в окружающее пространство. Его руки, вынимавшие походное одеяло из мешка, вдруг замерли на мгновение, но затем снова зашевелились.
– Рамарон, мне как-то не по себе, – сказал он, расстилая одеяло у костра. – У меня такое чувство, будто за нами следят.
Тот вскочил на ноги и уставился во тьму. Фандуил сделал то же самое, но даже зоркий глаз эльфа не обнаружил вокруг ничего, кроме заснеженных скал.
– Может, показалось? – предположил Рамарон. – Когда ты все время настороже, что угодно может померещиться.
– Вчера так не было. – Фандуилу вдруг подумалось, что из-за Рамарона он сегодня выведен из душевного равновесия и потому вполне мог принять собственное раздражение за предчувствие опасности. – Возможно, почудилось, – нехотя согласился он.
Эльф улегся спать, а Рамарон сел у костра на страже. Сначала он настороженно оглядывался по сторонам, но затем его бдительность притупилась, и он стал мало-помалу клевать носом. Вдруг неясное движение где-то на грани света и темноты заставило его вскинуть голову.
К костру приближались десятки низкорослых корявых фигур с дубинками в руках. Доли мгновения Рамарону хватило, чтобы заметить, что стоянка окружена.
– Фандуил, гоблины! – воскликнул он, в то же мгновение оказываясь на ногах с обнаженным мечом в руках.
Эльф вскочил и схватился за лук и колчан, но стрелять было поздно. Увидев, что на стоянке поднялась тревога, гоблины кучей кинулись вперед и первые из них были уже в десятке шагов от костра. Тогда Фандуил выхватил меч, который не отстегивал с пояса во время сна, и приготовился встретить врагов.
Гоблины накинулись на друзей, норовя зашибить их дубинками. Фандуил и Рамарон заняли позицию спиной к костру, с трудом отмахиваясь от слабого, но многочисленного врага. Но не успели они как следует испугаться и утомиться, как из задних рядов нападающих раздались возгласы, и вся шайка пустилась в бегство так же резво, как только что кидалась на них. Только у костра корчились двое гоблинов, тяжело раненных эльфом.
Друзья оглядывались по сторонам, ошеломленные внезапным нападением и не менее внезапным бегством неприятеля. Гоблины разбегались что есть сил, карабкаясь по горам и между скалами. Когда последние из них скрылись из вида, внимание друзей вернулось к стоянке, и причина нападения стала очевидной.
Все их имущество было похищено, если не считать того, что осталось на них. Дорожные мешки со всем, что находилось внутри, одеяла, на которых они только что спали, котелки с остатками чая и тушеного рябчика, миски и ложки – все было унесено воровской шайкой. Пока передовые гоблины отвлекали их, задние похватали все, что лежало на стоянке, и разбежались, а затем дали нападающим сигнал к бегству.
– Та-ак… – протянул Фандуил, оглядывая опустошенную стоянку. – По крайней мере оружие осталось при нас…
Рамарон добил умирающих гоблинов и вытер меч снегом.
– Я же говорил, что надо было идти вслед за нашими! – заявил он.
– Теперь нам не остается ничего другого, – согласился Фандуил. – Я не остался бы ночевать здесь – они еще не раздели нас догола.
Хотя вокруг стояла глухая безлунная полночь, друзья оставили костер и пошли к воротам Казад-Дума. Там Фандуил произнес «меллон», подкрепив его магией, и каменная плита отошла в сторону.
– А как ее закрывать? – спросил Рамарон, когда они вошли.
– Наверное, так же. – Фандуил снова произнес управляющее слово, и ворота, действительно, закрылись.
– А куда теперь? – поинтересовался бард. – Когда я в прошлый раз был здесь, я ничего не видел в темноте.
– Я помню дорогу, по которой нас тогда вели. – У Фандуила была прекрасная память на дороги – он помнил не только ее, но и ту дорогу, по которой много лет назад прошел через Казад-Дум из Мирквуда в Ост-ин-Эдил.
Они пошли в глубину горы и вскоре оказались у подземных ворот, поставленных для защиты от призрака. На воротах не было ни надписей, ни священных гномьих символов, ни чеканных украшений – это были просто две пластины голой бронзы, выполнявшие свое прямое назначение.
– Их раньше здесь не было, – сказал Фандуил, остановившись перед ними.
– Тогда постучим?! – не дожидаясь согласия эльфа, Рамарон забарабанил в ворота. Из-за створок донеслись басистые голоса сторожевых гномов.
– Кто там? – спросили их.
– Путники, – ответил бард.
– Путники? – подозрительно переспросил голос. – Глубины Казада – это вам не проходной двор.
– Мы ищем гнома Горма, который на днях пришел сюда.
Из-за ворот послышались неразборчивые голоса переговаривающихся стражников.
– Верно, был такой, вместе со старым атани, – откликнулись оттуда наконец. – А кто вы такие?
– Его друзья.
Заскрежетал засов, и створки ворот разошлись.
– Чудеса, – пробормотал стражник, увидев их. – Что только не шныряет по Казаду в нынешние времена – если не призрак Хъёрта, то эльфы и атани.
Нисколько не смутившись недружелюбием гнома, Рамарон выставил ему навстречу самую обаятельную из своих улыбок.
– Мы к Горму пришли, – как ни в чем не бывало заявил он. – Мы ждали его снаружи, но нас ограбили гоблины.
На бородатом лице стражника проступило нечто вроде солидарности.
– Это точно, гоблинов здесь развелось до жути, – подтвердил он. – Как эльфы из округи пропали, так они и сюда и явились.
– Так как насчет Горма? – проникновенно спросил Рамарон. – А то нам и есть нечего, и спать не на чем.
– А никак, – ответил гном, мгновенно вспомнив, для чего он здесь поставлен. – Мы чужих не впускаем без разрешения короля Дарина, а король сейчас в военном походе.
– Тогда позовите Горма сюда, – попросил Фандуил.
Стражник согласился, но за ворота их не впустил. Створки захлопнулись, а через некоторое время снова открылись.