– Где же ты, Эмми? – спросил чуть слышно Лен, напрасно всматриваясь в комнату.
Решив, что Эмми в другой комнате, Лен, чуть дыша, перешел от одного окна к другому. Так и есть. Эмми сидела на стуле возле окна, привязанная к его спинке.
– Эмми! Эмми! – довольно вскричал шепотом Лен и отошел от окна. Обойдя домик, он вернулся к тому месту, где его ждали Вольф и друзья.
– Ну? Что?! – тут же набросились на него с расспросами мальчишки.
– Она здесь! – довольно проговорил Лен. – В одной из комнат. Но на окне решетка, и без шума ее оттуда не достать. Папаша тоже здесь, в соседней комнате, сидит с одним из своих помощников. И, наверное, они вооружены.
– А еще у папаши есть сонный порошок, которым он вполне может усыпить Вольфа. – так некстати припомнил Арсидис, и все четверо тоскливо посмотрели в сторону домика.
Эмми сидела в комнатке и сердито сопела. Ну, это надо же, так глупо попасться? Теперь мама и папа волнуются за нее. Ну, а виноват в этом, как всегда, Одди! Это он, ушел без спросу из дома с Леном и Арсидисом, а ей ничего не сказал.
Она стояла на кухне и перебирала в ящике стола ложки и вилки, подготавливая их к обеду, когда по лестнице спустился Одди и, думая, что его никто не видит, быстро оделся и вышел на улицу. Эмми тут же бросив свое занятие, быстро подошла к окну и, спрятавшись за занавеской, подсмотрела, как Лен и Арсидис, схватив брата под руки, утащили его за угол.
– Мааааам! – тут же стала ябедничать Эмми. – А Одди пошел гулять с Леном и Арсидисом!
Милена помешивая поварешкой густой, ароматный суп, улыбнулась.
– Хорошо, пусть погуляет перед обедом чуть-чуть. Если хочешь, то тоже можешь пойти погулять. – предложила мама, но Эмми, снимая фартучек, ответила. – Нет, не хочу. Я лучше пойду, поиграю с куклой в комнате.
– Хорошо, дорогая. – ответила мама и вернулась к готовке супа.
Эмми вышла из кухни и направилась в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Поднявшись на пролет, она не удержалась и посмотрела в окно, занавешенное густым тюлем. Прямо под окном, стояли Лен, и Арсидис и что-то шепча, рассказывали Одди. Из дома напротив, вышла гномиха, и мальчишки быстро переместились прочь от окна. Сгорая от съедающего ее любопытства, Эмми, быстро сменив свое решение, спустилась вниз, быстро натягивая пальто и сапожки, открыла дверь и вышла на улицу. Надев шапку и шарфик, она на бегу проговорила.
– Вот же какие они вредные!!! Не могли меня с собой позвать. Свернув в проулок, она побежала следом за мальчишками. Вот они уже на другой стороне улицы, бегут в сторону парковых аллей, покупают воздушную кукурузу.
– Одди!!! Одди!!! Лен!!! – закричала Эмми, в надежде, что они ее услышат в многотысячной толпе. – Арс!!!
Но они ее не услышали. Услышал кое-кто другой. Тот, кого Эмми хотела видеть меньше всего. Дорогу маленькой девочке преградила большая нога в высоком кожаном сапоге. И до боли знакомый голос усмехнулся.
– Так, так, так! И кто же это у нас здесь? – произнес папаша Гут. – Неужели это Эмми?
Вздрогнув, словно ее ударило молнией, Эмми открыла, было, рот, чтобы завопить от страха и позвать на помощь, но тут же была схвачена грубым Гутом и посажена в мешок.
– Вот и все. – довольно проговорил папаша Гут, спешно удаляясь с места преступления, пока кто-нибудь из разряженных эльфов или задумчивых колдунов не спохватился, что стал свидетелем похищения.
Сидя в мешке, Эмми вопила, барахталась и звала на помощь, но никто не слышал ее. Затем какое-то время они ехали в повозке. Лошади, стуча копытами по брусчатке, быстро неслись по городским улочкам, затем дорога резко изменилась, стук копыт стал мягче и тише, значит, они выехали на проселочную дорогу. Ехали не долго, это означало, что тот домик, в который ее привезли, находился не так далеко от города. Папаша Гут развязал мешок и, вытащив из него Эмми, посадил ее на стул и привязал к спинке.