Глава 7
Кэролайн гнала машину, будто все демоны мира преследовали ее, и фары резали темноту, словно два отточенных лезвия. «Эмералд вернулась!» Ее безутешные мысли, казалось, передались бездушной машине, и двигатель рокотом и вибрацией повторял вместе с ней эти два слова: «Эмералд вернулась!» С неба на Кэролайн холодно и равнодушно взирали звезды.
Гейни встретил ее у открытых ворот конюшни.
— Ну? — спросил он. — Вышло что-нибудь? Лея сказала, что ты поехала в «Йондер-Хилл»… О, да ты выглядишь так, будто Преториус тебя выпорол!
— Брось свои шуточки!.. Там была Эмералд.
Воцарилась полная тишина. Гейни просто стоял и смотрел невидящими глазами прямо перед собой.
— А что насчет денег?
— Я не смогла поговорить с Дарвэлом.
— Потому что с ним была Эмералд? Потому что он вернул паршивую овцу домой?
— Я его даже не видела. Не стала его ждать. Я хотела предложить ему мои бриллианты.
Гейни рассмеялся:
— Ты меня удивляешь! С чего ты взяла, что он стал бы их покупать?
— Мне больше нечего дать ему в качестве залога.
— Можно было предложить ему пай «Салема».
— Нет.
— Почему это?
— Потому что если у него на руках будет закладная, хотя бы на половину наших владений, он получит право приезжать в «Салем» так часто, как пожелает, — тихо сказала Кэролайн.
— А ты не сможешь этого вытерпеть, зная, что каждый раз он будет возвращаться назад к Эмералд, — догадался Гейни. — Бог мой, Кэролайн, да ты и вправду темная лошадка! Я бы ни за что не подумал, что ты так привязана к нашему преуспевающему соседу. Какой поворот! Но, милая моя, ты же понимаешь, что против Эмералд ты — ничто.
— Понимаю, — чуть слышно произнесла Кэролайн.
— Да, нужно продать бриллианты. Это лучшее, что ты можешь ему предложить.
— Это единственное, что я могу ему предложить, Гейни.
Кэролайн встретила Дарвэла только через два дня — и эти два дня показались ей двумя неделями, хотя она и убеждала себя, что вообще не хочет его видеть.
Он приехал верхом на великолепном гнедом жеребце, который подарил ему победу на скачках. Кэролайн сидела на веранде и штопала одежду, целая стопка которой лежала перед ней на столе. Дарвэл спешился, забросил поводья на перила и закрепил их узлом.
— Ты была в «Йондер-Хилл», хотела со мной поговорить. Эмералд сказала, что, судя по твоему виду, это могло быть срочное дело. Почему ты не позвонила?
С того момента, как Кэролайн увидела Дарвэла, она пыталась взять себя в руки. Каким-то образом ей удалось сказать ровным тоном:
— Я хотела поговорить с тобой о работниках для «Салема».
— И?..
— И все. Я подумала, что мы могли бы заключить сделку.
— Что за сделку?
— Я… хотела кое-что продать.
— «Салем»? — Его голос не выражал ни удивления, ни радости. — И поэтому ты убежала? Потому что передумала?
— Я ни за что не стала бы продавать «Салем».
— Тогда что? Я полагаю, что-то столь же ценное?
Кэролайн слышала, как позади них, в доме, Лея накрывает стол для ужина. Нужно было поторопиться и объяснить все Дарвэлу до того, как Лея или Гейни им помешают.
— Моя бабушка, — торопливо начала она, — оставила мне бриллианты. Я думаю, она считала, что когда-нибудь они пригодятся «Салему».
— Я знаю о бриллиантах, — спокойно сказал он. — Они дорогие, но недостаточно дорогие для того, чтобы вытащить Гейни из долгов. Ведь ты это хочешь сделать?
Она печально посмотрела на него:
— Я подумала, что, может быть, ты ими заинтересуешься — как вложением денег…
Дарвэл прошелся по веранде туда-сюда.
— Мне нужно на них посмотреть, чтобы иметь представление о том, сколько они стоят. Где они?
— В банке. Я их еще не видела.
Он искоса взглянул на нее. Ироническая улыбка кривила уголки его рта.
— Для красивой молодой женщины, Кэролайн, ты до смешного нелюбопытна.
— Не было времени, — смущенно сказала она. — Кроме того, в «Салеме» не бывает званых обедов, на которых можно щеголять в бриллиантах, верно?
Дарвэл улыбнулся шире:
— Я подумал о Кейптауне. Когда поедешь навестить Клэйтонов, ты же не захочешь, чтобы люди думали, будто ты из бедной окраинной деревушки?
— Я не поеду в Кейптаун. По крайней мере, в ближайшее время. Выживание «Салема» как сахарной плантации значит для меня гораздо больше. Я не шучу, Дарвэл. У нас нет наличных денег, чтобы заплатить банту, и мои бриллианты — единственная возможность получить их. Но если ты не заинтересован…
— О нет, напротив, я глубоко заинтересован! — Он подошел к перилам веранды, облокотился на них и стал смотреть в сад. — Ты продашь бриллианты за ту сумму, в которую я их оценю? Другими словами, считаешь ли ты, что я буду с тобой честен?
— Мне… трудно решить…
— Еще бы, ведь они для тебя — память о старой леди, которая оставила тебе половину своего имения. Да, Кэролайн, ты не хочешь продавать бриллианты. И я не купил бы их у тебя, если бы не знал, для чего ты их продаешь. Следуя последней воле твоей бабушки, ты хочешь сохранить «Салем» для семьи. Гейни такое желание могло прийти в голову только в страшном сне. Ты — другая. Мне понадобилось много времени, чтобы это понять. Ты — Вермеер, и плантацию ты продашь только в том случае, если у тебя больше ничего не останется. Ты будешь бороться до конца.
— Но может случиться, что в конце концов мне придется продать «Салем». А пока… пока у меня есть бриллианты. Дарвэл, даже если они тебе совсем не нужны, это надежное вложение денег.
— Может, стоит купить только камни, без оправы? А кольца лучше оставь себе.
— Так ты уже видел их?
— Твоя бабушка их мне показывала. Они великолепны.
В голове Кэролайн мелькнула полубессознательная мысль об Эмералд. Об Эмералд, первой и единственной любви Дарвэла, — вот кто был бы достоин носить бриллианты Мириам Вермеер!
— Нет, купи всё, — упрямо сказала она. — Я же обязательно выкуплю их обратно.
— Хорошо, — кивнул Дарвэл. — Но я думаю, что тебе стоит на них взглянуть, прежде чем продавать.
— Но после этого мне будет трудно с ними расстаться! — В голосе Кэролайн слышалось облегчение, но все же ей пришлось приложить немало усилий, чтобы он не дрожал. — Может быть, тебе лучше поехать и забрать их из банка одному?
— Я не могу этого сделать без тебя — такова банковская процедура. Мы с тобой обсуждаем коммерческую сделку. Я правильно понимаю?
— Я не могу требовать от тебя одолжений, Дарвэл. — Кэролайн уже готова была расплакаться и страшно злилась на себя за это.
— Я бы в любом случае заставил тебя выплатить мне каждый пенни, — цинично усмехнулся он, — хотя бы для поддержания моей репутации бизнес-акулы, которая не упустит случая проглотить кого-нибудь.
— Я знаю, что это неправда! Теперь знаю…
Дарвэл взял ее за плечи и развернул лицом ксебе.
— Ну хорошо. Пусть пока будет так, как хочешь ты. Коммерческая сделка. — Он видел, насколько ей трудно. — Но, во имя Господа, Кэролайн, почему ты никак не можешь обойтись без этих церемоний, без душевных мук? Мы же соседи.
— Да, конечно, — пролепетала она, дрожа от его прикосновения. — Когда мы поедем за камнями?
— Когда тебе будет угодно. Я никуда не спешу. Но чек могу выписать заранее.
Кэролайн не знала, как его отблагодарить.
— И еще одно, — сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти. — Я хочу, чтобы ты сама распорядилась этими деньгами. Я знаю, что ты все их вложишь в «Салем», но они не должны пойти на ваш с Гейни общий счет.
Кэролайн рассмеялась, все напряжение последних десяти минут мигом отпустило ее.
— Да, это разумно. Гейни не то чтобы нечестен… он просто не умеет обращаться с деньгами.
— Когда ты прекратишь искать для него оправдания? — Дарвэл снова повернулся к ней. — Гейни не нужен «Салем». Ему нужна свобода. «Салем» висит у него на шее мельничным жерновом.
— Я не отдам плантацию просто так, без борьбы. Но если мне все же придется… может быть, ты захочешь купить ее, Дарвэл?