Посреди ночи она проснулась. В кресле напротив сидел Рональд.
Спокойный, но во внимательном взгляде черных глаз был оттенок боли. Когда-то на Тайвани ей так же снился Артур, истуканом застывший в кресле. Теперь это был Рональд, молча сидящий в полутьме.
— Иди сюда, — сказал он с той непререкаемой властностью, о которой Карина знала, что она есть, но которую он никогда с ней не использовал. Тело само поднялось, чтобы подойти. Карина попробовала сопротивляться внутри, но ничего не получилось, ноги послушно засеменили к нему. Да и зачем сопротивляться, это же сон, подкинул разум простое решение. А во сне все можно...
Он привычно усадил ее на колени, и Карина с наслаждением вдохнула знакомый запах. Запах надежности и силы. Как же она соскучилась... Как она вообще жила без него эти дни? Прижалась к нему, положила голову на плечо. Это ведь сон, здесь можно позволить себе немного счастья... Никто не узнает, даже она сама поутру скорее всего не вспомнит. Он мягко взял ее за подбородок и поцеловал. Твердо, страстно, сильно. Заставляя на время забыть обо всем.
— Я хочу знать только одно, — сказал он, оторвавшись от ее губ. — Почему ты веришь им, а не мне?
— Факты, Рональд, на их стороне, — сказала Карина грустно. — На их стороне факты, даже записи. А ты все время что-то умалчивал и скрывал от меня, даже не поделился своими планами...
— Ты не думала, что у меня есть на это другая причина, кроме как скрывать убийство Земли?
— Думала, конечно, — усмехнулась Карина. — Но вместе с записями мозаика складывается.
— Понятно. А помнишь, как ты сказала мне, что будешь опираться на свои чувства и предчувствия, а не на разум?
— Я и опиралась на них все время, что была с тобой, — ответила она. — Закрывала глаза на твои недомолвки и прочее. Жила только чувствами. А вышло вот как. Разум ударил в них холодной режущей силой фактов и доказательств. Благодаря тебе...
— Что ж, я понимаю, — неожиданно сказал он. — У меня только одна просьба. Сейчас ты сняла кольцо, и это помогло нам поговорить. Но впредь не снимай его и никогда не давай в руки никому другому.
— Я сама решу, что мне делать... — ответила Карина.
— И все же прошу тебя, — сказал он, подхватил ее на руки и понес к постели. Наверное, он положил ее спать, Карина не помнила, что было в этом сне дальше. Потому что его сменил другой — со знакомыми зелеными всполохами тумана и взрывающимися кораблями. А вслед за ними все вокруг накрыла черная стена...
Как когда-то на Тайвани, она проснулась в холодном поту и села на кровати. Только теперь она была одна, некому было прижать ее к груди, успокоить. Задыхалась от ужаса — успела от него отвыкнуть. Пыталась отдышаться.
Потом протянула руку и надела кольцо обратно. Нет, она не отдаст его Брайтону. Чем бы ни был этот артефакт, лучше носить его, как велел Рональд во сне. Кошмаров, приходящих, если снять кольцо, она долго не выдержит. Да и этот сон, с Рональдом... Слишком реалистично, чтобы быть просто сном... И от этого больно. Лучше носить кольцо, кто бы его ни подарил. Да и какая-то последняя связь с ним... — но в этом признаваться себе не хотелось.
Глава 8. Обретение
Эл’Боурн в очередной раз бежал по лестнице Белого Замка. Свернул налево в зале Преддверия и попал в широкий коридор, уводящий на север. Вот там, в его дальнем конце была заветная дверь, куда он входил... реже, чем ему хотелось бы. Когда-то Эл’Боурн отказался бы войти сюда – это были дворцовые апартаменты Рон’Альда Эль, в которых последнюю сотню лет он жил с Ки’Айли. Но теперь Рон’Альда не было, а Ки’Айли так и не ушла из их общего дома. Здесь она жила, здесь предсказывала будущее, отсюда спешила к Эл’Троуну с докладом. Здесь она сходила с ума от вины и горя. И сюда Эл’Боурн приходил навещать ее. Реже, чем хотелось бы, но война оставляла мало времени на близких.
То, что происходило с сестрой – и любимой, ведь чувства Эл’Боурна не стали слабее, просто переросли сами себя, стали крепче, тверже, альтруистичнее – ему не нравилось. Последнее время особенно. Ки’Айли словно поблекла, и тень смерти, не трагической, а смерти увядания и истощения, легла на ее лицо и фигуру.