— Но зачем? — удивился Ар’Тур. Как только в разговоре появилась Карина, его начало ощутимо потряхивать внутри.
— Зачем ему Карина? — Б’Райтон задумчиво прошел по центру зала. — Сложно сказать. Думаю, «королева» ему не нужна, — отец слегка усмехнулся, и Ар’Тур внутренне поморщился. Его усмешка напомнила Ар’Туру недавно виденную усмешку другого Древнего. Все-таки они были братья…
— Скорее всего, причина в том, что она твоя девушка, и он знает об этом, —– продолжил Б’Райтон. Он снова сложил руки на груди и внимательно посмотрел на Ар’Тура. — По какой-то причине он рассматривает тебя как достойного противника. Может быть, даже более достойного, чем я. Поэтому хочет деморализовать, нажать на больные места… И заодно, провести время с симпатичной девушкой.
— Твой брат — чудовище! — искренне сказал Ар’Тур. — Прости, отец, что я тебе не верил. Я не знаю, был ли это контакт с альтернативными реальностями или наведенный им морок, но в любом случае это ему с рук не сойдет.
— Нет, он не чудовище, — неожиданно мягко сказал Б’Райтон, — он игрок. Когда я был совсем юным Древним, и другие Древние еще жили на Коралии, его иногда за глаза называли именно так. Он просто не мыслит в категориях добра и зла, гуманности и справедливости или — жестокости и несправедливости. А это всего лишь психическое отклонение от нормы, от обычного состояния психики живых существ, склонных оценивать все по шкале «хорошо-плохо».
— Вот это и чудовищно, — твердо сказал Ар’Тур. — Он играет чужими судьбами, судьбами планет, а может быть, и миров. И при этом не задумывается, творит он добро или зло. И вот как раз это «не задумывается» и чудовищно.
— Не «не задумывается», — еще одна неожиданная улыбка озарила лицо Б’Райтона. Ар’Тур совершенно не понимал, чему отец улыбается. — Просто «не мыслит» этими категориями. Они для него не важны. Он прекрасно понимает, что многое из того, что он делает, другие назовут злом. То есть знает значения этих «категорий». Они просто для него не важны, важно другое.
— Что? — поинтересовался Ар’Тур, чувства которого постепенно становились на свои места. Он нашел врага. И заодно — смысл жизни. Где-то на подкорке у Ар’Тура пронеслась мысль, что он родился, пришел в этот мир, чтобы победить Рон’Альда.
— Игра, — пожал плечами Б’Райтон, — и достижение целей, которые он в ней ставит. Это свойство его личности, которое мы не можем назвать никак, кроме как отклонением. Я не знаю, был ли он всегда таким или стал с течением времени. Но это так. Он все-таки мой брат, и я кое-что в нем понимаю. Не так много, — грустно улыбнулся Б’Райтон. — И не только по его вине.
— А по чьей же еще? — едко поинтересовался Ар’Тур.
— По своей. Когда-то я сильно не понимал его, и поэтому не желал слышать того, что он говорил. Из-за этого я так и не разобрался в нем до конца. А сейчас большее понимание могло бы очень и очень пригодиться.
— Вот это точно! — согласился Ар’Тур. — Но мы в любом случае должны сделать ответный ход!
— Не зная координат того места, где находится Рон'Альд, раса под его управлением и земляне, мы ничего не можем предпринять, — веско заметил отец.
— Но не предлагаешь же ты бездействовать!? — возмутился Ар’Тур, которого начало бесить спокойствие отца.
— Я предлагаю не бездействовать, а ждать, — спокойно ответил Б’Райтон. — Это был его первый ход. Подождем следующего. А тебе я бы рекомендовал успокоиться, уделить время матери и заняться какой-нибудь работой, отличной от поисков землян в бескрайнем космосе.
— Какой работой?! Самое важное — найти землян! И разобраться с твоим братом!
— Конечно. И все же, именно для того, чтобы быть готовым действовать, когда он совершит свой следующий ход, ты и должен успокоиться. И подготовиться. Он предлагает нам игру. А выигрывает тот игрок, который спокоен и отрешен от игры.
Ар’Тур усилием воли взял себя в руки.
— Пожалуй, ты прав… — задумчиво произнес он. Кое-что пришло ему в голову. — Тогда, пока что… Отец, я хочу знать о нем все. Но ведь нигде нет материалов Древней Коралии…