- Тогда мои походы... казались такими захватывающими и дерзкими. Уходить от внимания или побеждать плотоядных растений, а там много разных видов со своими определенными способами охоты. Побеждать других всяких монстров, ну или убегать от них. Каждый поход был захватывающим, незабываемым приключением и всегда разным. Это давало заряд бодрости двигаться дальше, терпеть боль тренировок, заучивать какую-нибудь скучную энциклопедию. Ведь было понимание, что это реально может спасти жизнь в поисках какого-нибудь цветика-семицветика для той милой хвостатой девочки.
-Ого, первая любовь?
-Эти мелкие демоницы просто невообразимые по сравнению с теми девочками аристократками или даже селянками. С болотниками столько приключений можно было придумать... В общении, правда ограничивали, чтобы не научили плохому, да и чтобы не привыкал особо к нелюдям. Так что друзей и подруг среди них был узкий и проверенный круг. Не представляешь, как было обидно, когда узнал... потому с первой любовью отвратительная история получилась. И ни в какое сравнение не идет с твоей историей. Кстати, тот парень, похоже, тоже имел неплохой спящий магический потенциал, раз сумел бросить тебя.
-Ты, - отвела глаза, сжав бокал.
-Прости...
-Да, ладно, история не такая страшная, эти воспоминания уже давным-давно никаких чувств с собой не приносят. А вот тебе просто катастрофически смотрю, не везет в любви. А все потому что, судя по твоему рассказу, тебе просто нравятся те девушки, которые априори опасны в чем-то. Это как некое приключение прямо из детства... Хотя если задуматься, то в этом есть особый вкус жизни. Жгучие желание не превращать жизнь в сплошное болото рутины и скуки.
-Скорее это как сказал бы Кот Базилио – “На дурака не нужен нож ему с три короба наврешь и делай с ним что хошь”. Наш с тобой случай отличается, - отставил бокал и тарелки от себя. – Хотя ты права! А у нас все это примерно как в стихе одного из ваших советских поэтов. Называется он - “Предчувствие любви страшнее”.
- Предчувствие любви страшнее
Самой любви. Любовь — как бой,
Глаз на глаз ты сошелся с нею.
Ждать нечего, она с тобой.
Предчувствие любви — как шторм,
Уже чуть-чуть влажнеют руки,
Но тишина еще, и звуки
Рояля слышны из-за штор.
А на барометре к чертям
Все вниз летит, летит давленье,
И в страхе светопреставленья
Уж поздно жаться к берегам.
Нет, хуже. Это как окоп,
Ты, сидя, ждешь свистка в атаку,
А там, за полверсты, там знака
Тот тоже ждет, чтоб пулю в лоб…
-О боже, как точно про пулю в лоб, - засмеялась, тоже отодвинув бокал, тарелки подальше, а мужчина, улыбаясь, взял мою руку и поцеловал пальцы. В этот момент я опять покраснела наверно с ног до головы. И стихи мне ни разу не читали особенно так... не в бровь, а в глаз. Уже принимая, все что происходит и, делясь этим со мной. Вот как можно в себе столько сочетать? Суметь гармонично впитать в себя два разных мира... Ох, уж эта третья стадия, и чертовски правильное определение - “предчувствие любви”. И уже его тараканы кажутся, не такими страшными.
– Это так точно про давленье. Все вниз летит и летит...- на секунду растворилась в его глазах цвета шоколадки. Как бежим по пляжу по горячему песку... сбивается дыханье...
-А к черту все! Пошли, еще не поздно успеем за сегодня, - вдруг у мужчины в очередной раз скакнуло настроение. Рэй темпераментно разорвал смущающую тишину и потянул меня за собой.
-Погоди, погоди, - не далась и высвободила руку, так и не встав. – Чтобы ты сейчас не придумал. Не надо!
-Что? Мая я хочу...
-Нет, нет... не говори, - остановила Рэйя. – Сегодня безумный день и мы сейчас на эмоциях как на качелях. Не стоит что-то делать поспешно, чтобы ты сейчас не захотел.
Рэй поджал раздраженно губы, потом протер устало глаза.
-Ладно, пошли, довезу до поместья. Сегодня действительно бурный денек, - протянул руку, я, кивнув тут уже не сопротивлялась.
***
Все же без приключений добраться до поместья мы не можем. Подумала я, когда мы вернулись в замок, опять переоделась в джинсы и майку. А потом меня водрузили на... мотоцикл... Это был Сузуки - спортивный, красненький такой. А вот точное наименование вылетело из головы почти сразу, когда его представили под любопытные взгляды стражников и прислуги во дворе замка.