– Ну что ж, вот это уже другой разговор, – удовлетворенно сказал Гуров. – А то – «обид не прощаю», понимаешь! А когда в отставку тебе велели отправляться – отправился как миленький... Неужели на душе кошки не скребли?
– А это вас не касается, – буркнул Викулов, отворачиваясь.
– Это тебя ничего не касается, – заметил Гуров. – В своей норке хочешь отсидеться. Из своего опыта знаю, что такие номера обычно плохо кончаются. Удача улыбается тем, кто рискует, прости за банальность...
Викулов еще раз украдкой оглянулся по сторонам, но, осознав, что маленького происшествия никто из посторонних, кажется, не заметил, немного успокоился. Он отошел в сторону и, повернувшись лицом к широкому окну, за которым открывалась панорама Садового кольца, бесстрастно сказал:
– Ну что ж, можете считать, что задели меня за живое. Я расчувствовался и понял, что до сих пор жил неправильно. Вы на это надеялись, когда читали тут проповедь? Черта с два! Ни вам до меня, ни мне до вас нет никакого дела. Просто я догадываюсь, что вы от меня не отстанете и еще больше испортите мне жизнь. Я отвечу на ваши вопросы, если дадите слово, что больше меня никто не будет беспокоить. Чего вы от меня хотите? Каких откровений? Я ни сном ни духом не ведал с утра ни о каком убийстве...
– Охотно верю, – сказал Гуров. – Но и мне нужно не так уж много. Я же не заставляю тебя назвать имя убийцы. Скажи мне хотя бы имя колдуна, прах его побери! Я даже этого не знаю!
Викулов недоверчиво посмотрел на него, но не стал высказывать никаких замечаний. Ему по-прежнему хотелось поскорее отделаться от Гурова.
– Этого человека звали Генрих Блок, – произнес он терпеливо, как школьник, отвечающий плохо выученный урок. – Отчества, откровенно говоря, не помню – все-таки это не вчера было... Чрезвычайно неприятный тип! Но это, конечно, субъективно – кое-кто в нем души не чаял... Не знаю, чем он их всех брал. Однако, говорят, был дьявольски проницателен и в психологии разбирался лучше любого профессора. Хотя я точно знаю, что, кроме двух незаконченных высших, у него ничего за душой не было...
– Генрих Блок, Генрих Блок, – задумчиво повторил Гуров. – Чем же он все-таки занимался, этот Генрих Блок? За что ему деньги платили?
– За глупость всякую, – сердито ответил Викулов. – За предсказания, за магию – привороты, наговоры... Между прочим, этой фигней сейчас балуются даже очень высокие люди, представляете?
– Очень даже представляю, – сказал Гуров. – Тут мне, кстати, о Распутине недавно напомнили...
– Вот-вот, – поддакнул Викулов. – Поэтому, когда я по молодости и наивности попытался выяснить подлинные доходы Блока, он просто обратился к одному из своих высокопоставленных клиентов. Не знаю, что он ему сказал – может быть, что у меня плохая аура...
– А как тебя попросили покинуть здоровый коллектив? – перебил его Гуров. – Извини, что спрашиваю, но уж очень любопытно, под каким соусом можно выгнать своего сотрудника из-за явного шарлатана, да еще уклоняющегося от налогов.
– Да нет ничего проще, – невесело улыбнулся Викулов. – Просто мне дали понять, что не хотят больше меня видеть. Я пытался изобразить что-то эдакое... Но мне намекнули, что человеку в любой момент можно устроить такую пакость, после которой он всю жизнь не отмоется. Например, подбросить в стол меченые деньги... А это уже сроком пахнет. Я не стал сопротивляться.
– На каком же уровне тебя припугнули? – поинтересовался Гуров.
– На уровне начальника отдела, – с вызовом сказал Викулов. – Ну и что? Вы же сказали, что я трус! Разумеется, я не стал ждать, пока то же самое скажет начальник управления. По крайней мере, теперь я спокоен. Да и материальное положение...
– Понятно, – сказал Гуров. – Но давай вернемся к Блоку. Как ты думаешь, могли у него быть враги?
Взгляд Викулова потух. Он поморщился и сказал:
– Вы опять за свое... Поймите, все это было довольно давно. Никаких секретов я узнать не успел. А насчет врагов... Одного врага Блока я могу назвать вам точно – это я сам. Но в убийцы прошу меня не записывать...
– А я и не собираюсь, – спокойно ответил Гуров. – Там действовали более крепкие люди... Значит, секретов вы не знаете? А кто может знать? У Блока были близкие люди? Ну, кому он мог довериться? Уж это вы должны были успеть выяснить!
– Пожалуй, – неохотно проговорил Викулов. – У него была в ту пору секретарша. Насколько помню, звали ее Натальей... Да, Наталья Жукова. Жила она возле Новоарбатского моста. Какое-то время я сдуру пытался ее разговорить. Красивая и увертливая стерва! Вот она наверняка знает все секреты маэстро. Только сомневаюсь, что она захочет ими с вами делиться.
– Не захочет? – серьезно спросил Гуров. – Тогда подскажите еще парочку фамилий, для верности.
– Ну, какая тут верность! – презрительно фыркнул Викулов. – Это уж как повезет. Был еще шофер – Смагин Илья Васильевич. Водил черный «Мерседес» Блока. Может, до сих пор водит... Ну, этот вообще постоянно рот на замке держал. Могила... Впрочем, был у Блока один дружок, который говорил очень много – можно сказать, страдал словесным поносом, – Васильков Михаил Корнеевич. Не слышали про такого?
– Не доводилось.
– Очень интересная личность. Между прочим, тоже бывший юрист. Практика у него не пошла, но зато в смутное время он сумел пролезть в политику. Остался, правда, где-то на периферии, но кое-какие полезные знакомства завел. Именно через него Блок выходил на самых серьезных клиентов.
– Это уже теплее, – заинтересовался Гуров. – И вы знаете, где можно найти этого человека?
Викулов замялся и часто заморгал глазами – кажется, он уже пожалел, что сказал лишнее.
– Ну-у... я не знаю... Мне не пришлось с ним тесно общаться. Впрочем, думаю, вы разыщете его без труда. По газетам я знаю, что Васильков до сих пор возглавляет некий общественно-политический фонд под названием «Форум XXI»...
– Он такая важная шишка? – удивился Гуров.
Викулов невольно улыбнулся.
– Ну, не знаю, насколько важная, – сказал он. – Кое-какие связи наверху у него имеются – это я уже сказал. Но не воображайте, что этот «Форум» что-то из себя представляет. Просто ширма для мелких махинаций на политической ниве. Держится на плаву благодаря личной инициативе и авторитету шефа. Хотя авторитет, на мой взгляд, довольно сомнительный...
– Это хорошо, если сомнительный, – заметил Гуров. – Легче будет наладить контакт. Люди с сомнительной репутацией уважительно относятся к органам правопорядка. Тем более, ты говоришь, что этот Васильков любит поговорить...
Викулов скептически посмотрел на него.
– Блажен, кто верует, – сказал он. – Знаете, что я думаю? Может, вам стоит поискать новое место работы? Думаю, скоро вас попрут тоже...
– Жизнь покажет, – не слишком любезно ответил Гуров. – Пока этот вопрос стоит не так остро, как тебе хотелось бы.
– Да мне-то что, – скучно сказал Викулов. – Это ваши проблемы. Я предупредил просто...
– Ну, спасибо, – жестко сказал Гуров. – Хоть предупредил.
Глава 5
Гуров сидел за рабочим столом, обложившись газетами, и хмуро просматривал их одну за другой. Он уже понял, что информацию о магистре Блоке придется собирать по крупицам, и решил для начала ознакомиться с рекламными объявлениями покойного.
Реклама Блока в газетах присутствовала, но удивительно скудная. Примерно в каждом десятом номере попадалось лаконичное объявление – что-то вроде: «Магистр черной и белой магии Г.Блок. Прием с 14 до 24 час. Телефон такой-то» – и все. Покойный не увлекался рекламой. Видимо, был убежден, что слухом земля полнится.
Наверное, он был по-своему прав. Возможно, в глазах клиентов отсутствие обычной рекламы только прибавляло ему таинственности и одновременно достоверности. Если о тебе все знают и полушепотом передают друг другу твое имя, ни к чему крикливые объявления.