— О, хорошо, Яген. Более чем хорошо. Я хотел поблагодарить вас за помощь, — мужчина натянуто улыбнулся, — После того, как барон Ларга перестал докучать мне своим… “покровительством”, стало гораздо легче дышать. Да и галерее Дортелано предложили выставить мои работы. Теперь вот пишу не покладая рук.
Яген мысленно хмыкнул. Барону Готфриду Ларга теперь не до того, чтобы подкатывать своё жирное брюхо к небогатым художникам: слишком занят драпом в страну, где на рабовладельцев смотрят менее грозно. И учитывая, в каком состоянии люди Отто нашли мальчиков в его подвале, не факт, что с дражайшим бароном по дороге не случится несчастья. Но всё это впечатлительному художнику знать не обязательно.
— Уверен, у вас всё получится, мой друг, — Яген хлопнул мужчину по руке, — С радостью посмотрю на ваши работы.
— Благодарю вас, Яген. Надеюсь, когда-нибудь у вас выдастся денёк и я смогу написать ваш портрет. Конный, само собой.
— Лучше на ездовом волке, у меня такой как раз есть, — серьёзно сказал граф.
Попрощавшись с художником, Яген одёрнул рукава бледно-зелёного мундира и отправился дальше по залу. Его несколько раз останавливали. Несколько аристократов благодарили за то, что он помог им договориться с гномами о реставрации усадьбы, одна дама - за то что люди Отто в обход таможни доставили ей не самые законные предметы (императору ударила моча в голову, и он после пикировки с эмиром Стрегии запретил импорт тамошних пряностей), ещё нескольким были оказаны более личные услуги. Но были и те, кто подходил не с радостью, а страхом. В основном это были люди, чьи фамилии и рода обнаружились в найденных Сашей записях. И с ними Яген не церемонился: отпускаете рабов, избавляетесь от наркоты и тогда вас возможно не сдадут магистрату. Эти смотрели затравленно и прятали за светскими улыбками ненависть. Ну и пусть их. Никто не заставлял ту же леди Эмилию покупать у Стефана прелестных малолетних рабынь и подкладывать их под того, кто больше заплатит, а иногда и пользовать самостоятельно.
Но многих из этих записей тут не было. Тех, чьи прегрешения заслуживали большего чем шлепок по руке. Некоторыми занялась коронная полиция, кого-то просто нашли в подворотне с ножом в спине. Но кто-то, к сожалению, отделался относительно легко - в основном те, кто был слишком полезен на занимаемых должностях или происходил из слишком знатного рода.
“А ещё одни кровники мне сейчас совершенно ни к чему,” — хмуро подумал Яген, улыбаясь очередному осчастливленному мужчине.
— О, лорд Харт. Вы становитесь популярны, — раздался за его спиной голос, который он уже не думал услышать.
Молодой граф повернулся быстрее, чем, наверное, полагалась по этикету и искренее улыбнулся гостье.
— Леди Изабелла! Вы успели вернуться? Простите меня, господа, — поклонился он собеседникам и пошёл навстречу девушке.
Новая гостья была высока, стройна. Тёмно-красное платье прекрасно гармонировало с её загорелой кожей, густые волосы заплетены в высокую причёску. А лицо… Огромные насмешливые глаза, полные губы, чуть крупноватый, но всё равно очаровательный нос.
“С годами ты стала только прекраснее,” — подумал Яген и, не дойдя до девушки одного шага, принял её ладонь и приник к ней поцелуем. Та продолжала улыбаться:
— Пару месяцев назад вы были изгоем, а сейчас кажется весь Стразвац выстроился в очередь чтобы оказать вам расположение.
— По крайней мере его купцы, — раздался голос мужчины, который шёл справа от девушки. Его Яген заметил только сейчас.
— Торговля - кровь империи, — дипломатично заметил граф, — но мы, кажется, не представлены, господин…
— Зигберт Крюгерецкий, мой супруг. Кто-то там в адмиралтействе, — отрекомендовала Изабелла.
Зигберт был невысок, коренаст и рядом со своей ослепительной супругой смотрелся довольно блекло. Правда в тёмных глазах, слишком маленьких для простецкого лица, светился немалый ум.
“Видимо, он не совсем “кто-то там”, раз Иззи за него вышла,” — подумал Яген, будучи в курсе плачевной финансовой ситуации семьи своей подруги детства.
Нацепив на лицо светскую улыбку, он слегка поклонился:
— Приятно познакомиться, лорд Крюгерецкий.
— Взаимно, лорд Харт, — ответил мужчина с таким же полупоклоном.
— Я не видел вас раньше на таких приёмах.
— О, работа, будь она неладна. Зигберт постоянно то торчит в адмиралтействе, то в разъездах, — рассмеялась Изабелла, обнажив прелестные белые зубки, — оставляет свою очаровательную жёнушку совсем одну.
— Рвение на императорской службе - достойная черта, — дипломатично заметил Яген.