В глазах приятеля мелькнуло любопытство:
— И каким же образом ты собираешься мстить?
На мгновение его слова смутили: действительно, как? Сам же добровольно назвал ее женой. То, что произнес позже, и самому показалось бредом, но чего не скажешь, когда задето мужское самолюбие?
— Она сама будет умолять меня о любви. Причем с той же страстью, с какой раньше убегала.
Угрим хитро прищурился:
— Спорим, что нет?
— Готов поспорить на что угодно. Любка станет моей, причем по своему собственному желанию.
Друг странно взглянул на меня:
— Я согласен на этот спор.
— И каков твой заклад?
— Ни власть, ни богатство мне не нужны. Давай так: если за год у тебя ничего не выйдет, отдашь то, что попрошу. Победишь — потребуешь у меня что пожелаешь.
Некоторое время мы молча потягивали вино. Потом приятель подал голос:
— Если смогу чем-то помочь, скажи.
Я кивнул:
— Если понадобится — непременно.
Просидели мы с Угримом почти до рассвета. Небо на востоке уже светлело, когда, попрощавшись, я отправился к себе. По дороге распахнул дверь в спальню Любки. Не сбежала ли? С нее станется. Девчонка крепко спала, обняв подушку и чему-то безмятежно улыбаясь во сне. Или она вовсе ни в чем не виновата, или у моей супруги очень крепкие нервы… Додумывать последнюю мысль до конца не захотелось.
Я постоял, посмотрел на спящую женушку и вышел. Вспомнил, как чудом проснулся в прошлый раз: гребешок, погружающий в беспробудный сон, случайно вывалился из волос. Неизвестно, какие у супруги еще есть секреты. Так что пусть пока просто побудет под присмотром. А женщин, желающих разделить со мной ложе, и без нее найдется немало.
Уже упав на постель, задумался: стоит ли закрыть женскую половину замка, чтобы Любка не увидела моих наложниц? Или, наоборот, пускай видит? Ладно, обдумаю это на досуге.
Приказал утром доложить, едва лишь супруга проснется. Как только она поднялась, отправился к ней. За мной шли слуги с подарками. В ларцах лежали ожерелья, серьги и перстни. Драгоценные камни сверкали и переливались. Портные приготовили несколько элегантных платьев. Вряд ли найдется женщина, которая не оценит подобную красоту.
Но моя жена, даже не взглянув на дары, пробормотала под нос что-то непонятное:
— Явился — не запылился.
Ее фразу я не совсем понял. Если бы испачкался, не пошел бы к ней в грязной одежде. Да и замок содержится в безукоризненной чистоте. Ладно, сделаю вид, что не услышал.
Я вежливо поздравил ее с наступлением нового дня, несомненно несущего много счастья нашей совместной супружеской жизни.
Любка не разжала губ и отвернулась, старательно игнорируя меня. Решила показать характер?
Я очень ласково сказал:
— Вы сердитесь на меня, дорогая. За что?
Девчонка сверкнула глазищами и выпалила:
— Могли бы хоть спокойной ночи пожелать. Я думала…
Я прервал ее, еще любезнее пояснив:
— Извините, сударыня, я заходил, но вы столь сладко спали, что будить не захотелось. И приятно, что вы обо мне думали. А я вот все еще не могу привыкнуть, что высшие силы подарили мне жену. Но обещаю: в следующий раз не разочарую.
Девчонка залилась краской. Она открыла, потом закрыла рот. Заикаясь, произнесла:
— Я… совсем не то имела в виду.
Я подошел и обнял ее. Прижал к себе. Шепнул на ухо:
— А я — именно то.
Она изо всех сил уперлась руками в мою грудь. Я некоторое время удерживал строптивицу, потом отпустил.
— Все-таки примерьте наряды и украшения. Желаю взглянуть, подойдут ли они вам.
Любка замялась. Я понял: не хочет переодеваться в моем присутствии. Собирался выйти, чтобы ее не смущать, но в последний миг не удержался и ехидно прокомментировал:
— Дорогая, в вас нет ничего такого, чего я не видел у других женщин.
В ответ в мою сторону метнули взгляд, подобный молнии. Девчонка решительно принялась расшнуровывать одежду. Я удовлетворенно хмыкнул: дразнить Любку мне нравилось. Небрежно заметил:
— Меня ждут дела, зайду позже.
Когда вернулся, был приятно удивлен. Девчонка преобразилась. Я с удовольствием осмотрел супругу:
— Ну вот теперь вы достойны правителя. — Подал ей гребешок: — В прошлый раз вы это случайно забыли.
Она посмотрела на меня, вернее, на волшебный гребень, с радостью. Протянула руку, но вдруг застыла.
Я не стал ходить вокруг да около:
— Дорогая, я знаю о волшебных свойствах этой вещи. И о том, что в ваших руках также находилось зеркальце моей прабабки. Я вас сразу узнал, хотя в нем вы отражались со стрижеными волосами. А увидев гребень, понял причину таких изменений. Меня очень интересует, как эти предметы попали к вам в руки? И почему вы меняли свою внешность?