Билл был с ними совершенно согласен, кивал в ответ на бесконечные уговоры, подтверждая правоту взрослых опытных людей… и не переезжал. Просто его родители были слишком темпераментными для него, и Билл, в прямом смысле слова, заболевал через несколько часов нахождения с ними на одной территории. Шумные, постоянно находящиеся в движении, без конца спорящие и ревнующие друг друга как пубертатные подростки, они сводили с ума. Истерики и скандалы с битьем посуды были для них нормой жизни. В одну минуту они могли орать, готовые вцепиться в глотки, а в другую уже глупо хихикать, обнимаясь в каком-нибудь укромном уголке.
Жить в такой обстановке Билл не мог совершенно. Он не переносил крика, пугаясь и вжимая голову в плечи от каждого громкого звука. Сегодня, когда Георг на него закричал, Биллу стало плохо, но тихий уверенный голос Тома, вставшего на его защиту, успокоил и подавил зарождающуюся панику. Это было странно, но он ни разу в жизни не чувствовал себя таким защищенным как в этом почти пустом классе, стоя под гневным взглядом Георга. В этот момент Билл не испытывал привычного страха. Весь страх разбивался вдребезги о надежное кольцо сильных теплых рук.
Устало вздохнув, Билл оттолкнулся от двери и прошел в комнату, включив тусклую настольную лампу. Свою комнату он обожал. Маленькая, чистенькая, обставленная именно так, чтобы ему было удобно и комфортно, она была его крепостью. Только здесь Билл чувствовал себя до конца счастливым. Он не представлял, как после окончания школы уедет отсюда, оставив этот дом и бабушку.
Пожалуй, Роуз Каулитц была единственным настоящим другом Билла, и другого ему было не надо. Хотя нет, еще была бабушка Маргарет, лучшая подруга бабушки Роуз, которая за эти годы как-то сама собой стала и его другом тоже. Они втроем были настоящей командой. Смотрели фильмы, читали книги, разгадывали кроссворды и болтали о всяких пустяках.
Бабушка Роуз была очень домашней, любила гостей, но сама из дома выходила редко. По субботам она выпекала нереально вкусные кексы с черникой и вязала Биллу теплые свитеры к каждому рождеству. У него их было уже шестнадцать, по одному на каждый год. В отличие от своей подруги, бабушка Маргарет была страшной кокеткой и постоянно соблазняла своего соседа, военного в отставке, который уже несколько лет звал ее замуж, но она не соглашалась, объясняя это тем, что еще слишком молода и не готова к такому решительному шагу. Сосед в ответ на это печально вздыхал, приглашал поужинать, и подкладывал букеты цветов на крыльцо ее дома. Бабушка Роуз и Билл хохотали над ними до упаду.
Он боготворил своих старушек и мог рассказать им обо всем. О школьных делах, одноклассниках, и даже о своих, пусть и редких, свиданиях. Но как расскажет о сегодняшнем происшествии, Билл не знал. В плане романтики он не был совсем уж неопытным. Билл несколько раз целовался - и не только - причем с разными девочками и ему все нравилось, и было довольно приятно, но такого странного щемящего чувства как сегодня, он не испытывал никогда. Когда Том обнял его, притянув спиной к своей груди, и уткнулся носом в волосы, едва ощутимо шевеля их теплым дыханием, внутри появилось что-то такое… незнакомые раньше пустота и легкость, словно от него осталась одна оболочка, но неприятным, несмотря на странность, это чувство не было.
Быстро переодевшись в пижаму, Билл запрыгнул в постель, наплевав на уроки. Обычно он был очень ответственным, выполняя все необходимое без надзора со стороны взрослых. Бабушка Роуз верила ему безгранично, и из-за этого Билл старался изо всех своих сил. Подорвать такое доверие не хотелось совершенно. Но в такой странный день как этот, можно было сделать одно малюсенькое исключение, тем более, он был почти отличником, и один пропущенный день не должен сильно повлиять на его успеваемость.
Укрывшись с головой одеялом, как привык делать с самого детства, Билл высунул нос в специально оставленную маленькую щелочку и начал придумывать, что наденет на завтрашнюю вечеринку. У него где-то валялись совсем новые, ни разу не надеванные узкие джинсы, которые купила ему мать в прошлую встречу, уверяя, что в них он смотрится потрясающе. В принципе, Билл был с ней согласен, вот только надевать такую вызывающую вещь ему было некуда. До этого времени.
Решено, он пойдет именно в них, но краситься ярко не будет. Обычный макияж, не более. Биллу нравилось экспериментировать с косметикой, так он казался себе намного привлекательнее, но перебарщивать явно не стоит, а то Том и так уже намекал черт знает на что. При воспоминании о том, как Трюмпер уверял его, что у них свидание, Билл насмешливо фыркнул. Вот уж и нет. Он подыграет однокласснику, раз уж тому так охота изображать из себя безумно влюбленного, но воспринимать серьезно все эти глупости не будет ни за что.
На секунду Билла охватила странная печаль из-за того, что все происходящее просто шутка. Он никогда не думал про Тома, как про возможную пару для себя, он вообще про него не думал. Просто крутой одноклассник, с которым Биллу даже приятельские отношения не светят. Не обижает, и ладно. Но утром было так приятно когда Том, держа его за руку на глазах у всей школы, посоветовал не обращать ни на кого внимания. Трюмпер не дергался, не переживал, ему было плевать на мнение окружающих, он просто делал то, что хотел. И Биллу это очень понравилось. Ведь это здорово, когда кто-то заботится о тебе и решает все твои проблемы.
Билл зажмурился и приказал себе спать. Завтра рано вставать, а когда удастся вернуться домой - неизвестно. И все-таки дома очень хорошо. Так замечательно лежать одному в темноте, думать всякие глупости и точно знать, что никто не увидит твоего нелепого смущения. Жаль, что это не свидание…
***
Том привычно сбавил скорость, подъезжая к дому Георга и раздражаясь из-за задержки, сегодня ему как никогда сильно хотелось поскорее попасть в школу. К счастью, друг уже торчал на крыльце, поджидая его.