Некоторое время мы торжественно изучали меню. Посетители за соседними столиками украдкой бросали на меня взгляды, когда им казалось, что я не смотрю. Одни исподтишка крестились, другие делали сатанинские знаки против меня. Мне страшно хотелось вскочить и показать им, например, козу, но я себя пересилил.
Оторвавшись от меню, Кэти присвистнула:
— Это исключительно серьёзный список, Джон. Откуда он берет такие вещи?
— Заведение Рика — совершенно особенное, Кэти. Насколько мне известно, только здесь подают блюда из вымышленных существ. Такого нигде и никогда больше не было. Я как-то спрашивал, где он берет припасы, но узнал только, что у него «есть источники». Насколько я понимаю, самую редкую дичь ему добывают профессиональные охотники. Лицензиями и способом охоты он не интересуется, единственное требование: не поставлять добычу в живом виде. Вот найти и удержать хорошего шеф-повара, мне кажется, труднее. Такого, кто будет, например, с завязанными глазами готовить суп из глаз Медузы Горгоны. А кому нужен повар, впадающий в истерику при виде мышей Мёбиуса, которые фаршируют себя сами?
Подошёл официант и взглянул на нас сверху вниз. Гигантский пингвин с усиками шнурком и надменным видом. Посмотрев на наши меню, он сухо произнёс на одном дыхании:
— Осьминог сбежал, но мы рассчитываем поймать его в ближайшем будущем. Не спрашивайте хамелеона, мы не можем его найти. Можем предложить эскалоп из длинной свиньи[1]: один из вчерашних клиентов не расплатился по счёту.
Кэти поёжилась:
— Он так шутит?
— Сомневаюсь. У пингвинов чувство юмора не развито.
— Примат-шовинист! — прошипел официант. Мы сделали вид, что не расслышали.
— А где здесь кухня? — спросила меня Кэти, оглядываясь.
— Рик никому не говорит. Подозреваю, одной экскурсии на местную кухню достаточно, чтобы никогда уже сюда не возвращаться…
— А ты не купил ничего для меня на последнем аукционе? — Кэти переменила тему с непринуждённостью, свойственной подросткам.
— Нет, к сожалению. Да и не было там ничего подходящего. Надеюсь, в другой раз… А как твоя мама? — спросил я. Пусть знает, что другие тоже умеют уходить от разговора.
— Замечательно! — Кэти старательно уткнулась носом в меню. — Сегодня она ещё богаче, чем вчера Предложила мне маленькую, но перспективную должность в своей фирме — если мне придёт в голову вернуться. А я не хочу. Вообще нам полезно быть подальше друг от друга. Если между нами парочка часовых поясов, даже вежливость даётся без труда. А ты сам разузнал что-нибудь о своей матери?
Тут настала моя очередь уставиться в меню.
— Нет. Те, кому что-то известно, не хотят даже разговаривать. А из её личных знакомых немногие остались в живых. Есть, конечно, Косматый Питер, но ведь он давно выжил из ума… После смерти отца не осталось ничего — даже фотографий. Похоже, он все сжёг — когда узнал, кто она такая.
— Ты её помнишь хоть немножко?
— Нет, ничего не помню. Даже голоса, хотя и должен бы: мне к тому времени исполнилось четыре. Не сделала ли она что-нибудь с моей памятью, прежде чем исчезнуть? А может, это отец… И спросить некого.
Мы помолчали.
— Ты по-прежнему встречаешься с этим музыкантом, Лео Морном?
Кэти содрогнулась:
— С этой скотиной?! Я его давно бросила. Заходит от скуки и думает, что осчастливил. Самовлюблённый болван! Так со мной обращаться я никому не позволю! Да и группа его никуда не годится. Готический панк, надо же! Но в постели он хорош, не могу не признать…
— Ну-ну. Лучше скажи, ты думаешь возвращаться домой? В реальный мир, к настоящей жизни?
— Нет. А зачем? Или я тебе надоела?
— Ты же знаешь, что нет. Но ведь ты родилась не здесь, ты не связана с Тёмной Стороной никакими узами. В отличие от большинства из нас, ты можешь убраться из этой мистической выгребной ямы в любой момент. Почему бы не осесть в благополучном районе Лондона, где тебя не пытаются убить на каждом шагу?
— Я никуда отсюда не уеду. — Кэти положила меню на стол и глянула мне в глаза. — Мне здесь нравится! Большую часть жизни я не знала, как вписаться в этот здоровый, нормальный и благополучный мир. Тёмная Сторона, она… не мёртвая! Здесь всё движется. Бесконечная вечеринка, где не смолкает музыка и нет недостатка в чём угодно. И в ком угодно. Я здесь дома, Джон. Я всегда искала для себя что-нибудь вроде Тёмной Стороны, и теперь я на своём месте. — Кэти улыбнулась до ушей. — Наверное, я ночной человек!
— Я просто… беспокоюсь о тебе, — улыбнулся я в ответ.
— А я боюсь за тебя, Джон! И по вполне серьёзным причинам!
— Ты готова наконец рассказать, зачем мы устроили этот весьма дорогой обед?
Помолчав, Кэти глубоко вздохнула. Очень серьёзно глядя мне в глаза, она объявила:
— Я хочу участвовать в очередном твоём деле в качестве равноправного партнёра Я уже просила, но ты каждый раз отказываешь.
— Ты ещё не готова, Кэти. — Я изо всех сил старался говорить спокойно и убедительно. — Когда-то я спас тебя от дома, который пытался тебя съесть. С тех пор ты многому научилась. Но даже сейчас ты не принимаешь Тёмную Сторону достаточно всерьёз. Ты пока не можешь противостоять опасностям, какие встречаются по ходу реального дела. Есть твари, которые тебя сожрут — тело и душу заодно — и не поперхнутся. Тебя не трогают только из-за меня. Моя репутация — вот твоя защита. Но за тебя могут взяться, чтобы надавить на меня. Или отвлечь…
— Я вполне могу постоять за себя! — негодующе заявила Кэти.
— Пожалуй. Ты ходишь по притонам, куда я сам носа бы не сунул без группы поддержки, но этого мало. Ты пока не можешь распознать слежку или пресечь попытку манипуляции.
— Я нашла Лео Морна!
— Кэти, про Лео Морна всем хорошо известно. Я говорю о серьёзных игроках, о Могущественных и Владыках. Они любят позабавиться… А убивать тебе случалось? Насколько мне известно, нет. Будем работать вместе, рано или поздно тебе придётся — чтобы спастись самой или спасти меня. Ты уверена, что сможешь? Только честно?..
— Не знаю…
— Ну разумеется! Никто не знает, пока не пробьёт час И такое никогда не проходит бесследно, будто убиваешь что-то в себе. Я хочу, чтобы тебя это миновало, насколько возможно. А пока тебе нельзя работать со мной на равных — слишком опасно. Ты не можешь знать…
Здесь нас прервали: из невидимой кухни вырвалась лавина леммингов. Пушистой волной грызуны разлились по полянке. Посетители подобрали ноги, женщины завизжали. Лемминги начали карабкаться по ножкам стульев, некоторые влезали на нижние ветви деревьев и планировали оттуда во все стороны. Кэти подбадривала их:
— Смотри, вот это парашютист! А этот на дельтаплане! Давай, давай, малыш!
Через пару мгновений всё кончилось. Грызуны с писком растворились в окружающих джунглях; никто их не преследовал. Лемминги здесь — дежурное блюдо (фаршированные саранчой, очень хороши под лимонным соусом), поскольку размножаются, не думая о завтрашнем дне. Для них он и не наступает.
Под раздражённым взглядом гигантского пингвина, который уже начал стучать перепончатой лапой по полу, мы с Кэти в который раз вернулись к меню.
— О бифштексах из птицы Додо даже и не думай, — посоветовал я. — Это наживка для туристов. Вкус отвратительный независимо от соуса, которым его пытаются отбить. Как насчёт омлета из яйца птицы Рух? Выходит четыре порции. Не хочешь… Тогда потроха бармаглота. Они, в общем, ничего. Есть ещё дежурная химера и ростбиф из мамонта — бесподобно. Или гидра…
— Нет, — твёрдо ответила Кэти. — Не люблю греческую кухню.
После долгих колебаний мы сошлись на драконьих гамбургерах (на настоящих углях, разумеется) и салате, а на десерт взяли мороженое «Чеширский кот» (оно вовремя исчезает, почему от него и не поправляются). Горячие блюда прибыли, не успели мы сделать заказ. Тележку толкал другой гигантский пингвин с надписью на белой груди: «Туристы, убирайтесь домой!» У Рика на кухне постоянно дежурит экстрасенс, не иначе. Я вытащил булавку из единорога и незаметно попробовал нашу еду.