— Чему ты удивляешься? — Хмыкнула я, пригубив немного напитка. — Про Abstergo и его могущество слышал только глухой.
— Вот только в реальности все оказалось гораздо хуже, Джо. — Нахмурившись, ответила мне Ненси. — Как бы над этим не ржали, у нас свободная страна. У нас даже самая мелкая желтая газетенка может обматерить президента и ей за это ничего не будет, кроме санкций за применение нецензурной лексики. Сейчас же я не вижу ни одного СМИ, который хоть как-то поднимал тему Abstergo. Ни обвинений, ни заявлений в суд, ни организации хоть какого пикета против компании. — На последнем моменте Морган положила ладони на лицо и начала его массировать, пытаясь хоть как-то расслабится. — Даже вопроса, а из-за чего это бойня развернулась не было.
— А это известно? — Спросила я, подливая старой подруге коньяка. Идя сюда я думала что у меня выдались трудные дни, а оказалось что у нее тоже положение не сахар.
— Нет. — Ответила Ненси, убрав руки от головы. — В интернете есть пару фотографий очевидцев, но там видно содержимое только одного фургона, до верху наполненного медицинским оборудованием. Что было в главном, к которому рвалась та жестяная банка нам так и осталось неизвестно.
— И никто не захотел это выяснить? — Удивилась я, взяв свой бокал двумя ладонями.
— Почему же? — Весело хмыкнула комиссар, слегка пожав плечами. — Еще как хотели. ЦРУ, АНБ, ФБР, даже ЩИТ, все они пытались узнать об этом грузе. Вот только после встречи со секретаршей президента они перестали задавать вопросы.
— Чем больше я тебя слушая, тем сильнее мне кажется что мы обсуждаем какую-то корпорацию зла, которая захватила власть в Америке. — Сказала, немного пригубив успевший подышать напиток.
— Вот только это не далеко от истины. — Скривившись ответила Ненси. — Да, Abstergo нельзя назвать идеальной «корпорацией зла», которая убивает конкурентов, проводит незаконные эксперименты и может быть планирует захват мира. Но все это лишь благодаря ее главе — Хекматьяру-старшему. Когда он помрет и у руля встанет его дочка, которая пол жизни торговала оружием, или его сынок, который вертлявый как ядовитая змея, неизвестно что случиться. До этого времени это просто сборище жадных сук, которые зарабатывают деньги для большого дедушки, который иногда их бьет по голове уголовным кодексом.
— И наказать их за произошедшее не получится? — Поняв к чему ведет Морган продолжила я.
— Раздавят и не заметят. — Согласилась она. — Джорджи, у них в руках не просто армия адвокатов, юристов и чиновников. Они тайно, через подставные конторы, содержат целая свару беспринципных сволочей, готовых на все ражи денег. Может быть тебя и твою семью они напрямую не тронут, не желая создавать общественный резонанс. Но превратить жизнь Гвен, Лиз, Марго и остальных девочек в настоящий ад, из которого их никто не спасет, они способны. Ты же этого не хочешь?
По одному выражению моего лица поняв ответ, она продолжила.
— Мой тебе совет, Джо. Как бы не было противно, но прими их помощь. Сейчас Лиз нужна дорогостоящая помощь, а ее страховка этого не покроет. К тому же Хекматьяр обещал выделить мне 150 миллионов долларов на выплаты пострадавшим и обновление парка полиции. Твоей семье полагается как минимум 500 тысяч. На них ты с легкостью сможешь оплатить колледж Гвен и ее сестер, не влезая в новые долги. Быть правильной и неподкупной, конечно благородно, но когда это может хоть на что-то повлиять.
«Конечно я это понимаю» — Подумала я, невольно до крови закусив губу. Как и любой матери, мне хотелось чтобы мои дети были счастливы и имели светлое будущее. Чтобы им не приходилось как мне в молодости вкалывать на двух работах, пытаясь обеспечить себе нормальную жизнь. Чтобы они не надеялись на чудо, что добрый парень заметит их и возьмет в семью, как тоже было со мной, Лиз и Марго. Чтобы я знала что моя девочка всегда будет счастлива.
Вот только папка, с которой я сюда пришла и положила на середине разговора на стол, жгла мне глаза. Да, семьям погибших благодаря компенсациям от государства и корпоратам пару лет не придется волноваться о деньгах, вот только человек это не просто деньги, которые он приносит в дом. Он часть жизни других людей, которую в один момент просто выдернули, с корнем, оставив на его месте десятки кровоточащих и гниющих ран.