Входят Фокс и Кристал в накинутых на нижнее белье пальто. В руках Фокса фонарь.
Фокс. Какого черта…
Кристал. Фокс! Это же Габриель!
Второй сыщик. Вы его родители?
Кристал. А что такое? Кто вы такие? (Замечает наручники.) Почему он в наручниках?
Второй сыщик. Он арестован, миссис. А завтра днем в Манчестере ему предъявят обвинение в покушении на убийство старухи два месяца назад.
Кристал. Убийство? Габриелю?
Второй сыщик. Повезло ему, что жива осталась.
Кристал. О, боже мой…
Фокс придерживает ее за руку.
Габриель. Он (на Фокса) знал. Я ему все рассказал.
Кристал. Этого не может быть! Не может быть!
Второй сыщик. А почему бы вам не спросить его самого (на Габриеля), миссис? Уж он-то все знает.
Кристал. Почему ты мне ничего не сказал, Фокс? Почему?
Фокс. Спокойнее, дорогая. Тс-с.
Возвращается Первый сыщик с одеждой и ботинками Габриеля. Полицейский надевает ему ботинки и накидывает на плечи куртку. Пока происходит эта процедура…
Кристал. В Манчестер? А почему именно туда?
Первый сыщик. А он там отделал старушку. Двадцать девять швов наложили. Таким сыночком можно гордиться, миссис. Настоящий джентльмен.
Кристал. Я тоже еду. Куда бы вы его ни повезли — я с ним.
Габриель. Кристал, да ты не волнуйся.
Первый сыщик. Десять лет водить его за ручку по тюрьме? Это у вас не получится.
Второй сыщик. Обойдется. У меня для него в машине специальная «грелочка» есть.
Кристал. Фокс!
Фокс. Спокойней, спокойней.
Второй сыщик. Чертовы цыгане. Везде одинаковые.
Фокс. Куда вы его сейчас?
Полицейский. В участок. Потом в Дублин…
Кристал. Фокс, останови их! Останови!
Первый сыщик. А суд будет что надо, миссис.
Второй сыщик. Получит по заслугам, пошли.
Кристал. Оставьте его!
Вырывается из рук Фокса и бросается к полицейским. Дерется с ними. Ее отшвыривают на пол.
Второй сыщик. Вонючие цыгане! Пошли!
Сыщики ведут Габриеля под руки. Последующего разговора Кристал не слышит.
Полицейский. Мелаки, я предупреждал, чтоб ты убрался с моей территории.
Фокс. А как вы узнали, что он здесь?
Полицейский. Старик в больнице проболтался.
Фокс. Папаша?
Полицейский. Доходяга-старикашка. Кто бы ни появился в палате, сразу просит прислать к нему Габриеля.
Фокс. И какая-то тварь донесла?
Полицейский. Он сам мне все выложил, Мелаки. А если бы парень хоть раз навестил его — один раз, старик бы успокоился и мы бы ничего не узнали. (Уходит).
Фокс оборачивается и видит рыдающую Кристал. Садится рядом и обнимает ее.
Кристал. Габриель…
Фокс. Любимая.
Кристал. Мой мальчик.
Фокс. Ну, успокойся, успокойся.
Кристал. Мой Габриель.
Фокс. Спокойней, спокойней.
Кристал рыдает. Фокс кладет ее голову себе на плечо.
Затемнение.
Свет на сцене, восход солнца. Фокс и Кристал одеты так же, как и в предыдущей картине. Кристал сидит на перевернутом ящике, уставившись на потухший примус. Они всю ночь не сомкнули глаз. Речь утомленная и бессвязная. Фокс наблюдает за восходом солнца. Делает несколько шагов.
Фокс. Солнце встает. (Садится рядом с ней, берет за руку.) Любимая.
Кристал. Мой Фокс.
Фокс. Ну как ты?
Кристал. Вроде ничего.
Фокс. Прилечь бы тебе не мешало.
Кристал. Все равно не засну.
Фокс (оживленно, как перед публикой). Вот что я сделаю. Прямо сегодня утром. «Мистер Проспект, — заявлю я, — учитывая состояние моего здоровья, театр Фокса Мелаки готов рас-рас-рас-смотреть предложенную вами цену, учитывая, естественно, что финансовая часть договора приемлема для акционеров». Ну как? Нет. «…учитывая, что наличный расчет включает в себя нашу репутацию в общенациональном масштабе и годный на данный момент реквизит». Ну как?