– Так за ним кто-то следил?
– Может быть. Но мысль об этом пришла мне в голову не сразу, а когда всё уже произошло. Будто я сама пытаюсь убедить себя, что там кто-то был. Хромой мужчина попадался мне на глаза пару раз, пока мы гуляли по ярмарке.
– Давайте пока ограничимся фактами. Ваш муж обычно брал с собой огнестрельное оружие, когда выходил на улицу?
Это был первый сложный вопрос. Иббс хотел посмотреть, как Карла отреагирует. Она, похоже, сохраняла уверенность. На её лице мелькнула мимолётная тень сосредоточенности, прежде чем последовал ответ:
– Нет.
– Откуда вы можете знать?
– Думаю, я должна знать, вам так не кажется? На самом деле у моего мужа было огнестрельное оружие. Револьвер серого цвета, старый и уродливый, во мне он не вызывал интереса. Но эта штука никогда не покидала стены нашего дома, могу поклясться, если только моё слово чего-то стоит. Револьвер служил исключительно для самозащиты, на случай ограбления, к примеру. У моего мужа не было причин брать оружие на ярмарку.
– Ах, верно… – Иббс пролистнул несколько страниц своего блокнота. – Наган М1895. Разве это не одна из большевистских моделей? – Карла пожала плечами. – Где ваш муж достал такой револьвер?
– Понятия не имею.
Иббс решил изменить подход:
– Кажется, вы полагаете, что в ту ночь за ним велась слежка. Разве в этом случае ему не следовало бы держать под рукой средство самозащиты? Как вы можете быть уверены, что он был безоружен?
Карла вздохнула, явно утомившись повторять одно и то же.
– Потому что тем вечером было прохладно, и он отдал мне свою куртку. Накинул её мне на плечи. Этакий рыцарский жест, понимаете? Если бы револьвер был при нем, я бы тут же это увидела. И если бы револьвер остался в куртке, я бы это почувствовала.
– Что насчёт его брюк? Он мог засунуть оружие за пояс или спрятать в карман?
– Нет-нет. Этот револьвер был слишком большим, чтобы поместиться в кармане. И если бы он был за поясом, его было бы видно.
– А лодыжки?
– Вы хотите спросить, не заткнул ли он револьвер в носок? Нет. Опять же, тогда я бы его заметила. Мой муж был одет в тонкий костюм из льна, так что очертания револьвера на любой из частей его тела были бы очевидны.
– Тогда вы сами, миссис Дин? Вы были вооружены?
– Нет. Не была. Я ненавижу оружие всеми фибрами души. Меня всегда раздражало, что Доминик считал необходимым держать револьвер в доме.
– При вас была сумочка, верно?
– Да, но в ней не было оружия. Я бы никогда не покинула дом с револьвером в сумочке.
– Понял. Может быть, вам стоит рассказать мне что-нибудь о самом револьвере? Что вынудило вашего мужа купить его?
Карла вздохнула.
– Он был не в себе после инцидента в банке. Он стал… другим. Боялся даже собственной тени. В его голове возникла дурная уверенность, будто револьвер защитит его.
– Но вы не были с этим согласны.
– Нет, очевидно же, что заряженный револьвер в столе управляющего банком – это несчастный случай с часовым механизмом.
– Так револьвер был всё время заряжен?
– Понятия не имею.
– Вы когда-нибудь видели, как ваш муж его заряжал?
– Никогда.
– Значит, вы ни разу не испытывали побуждения воспользоваться этим оружием? Или хотя бы взглянуть на него?
Она пожала плечами:
– С какой стати мне заниматься подобным? Револьвер всегда был в кабинете Доминика. Как и пули. И у меня никогда не было причин туда заходить. Мне это попросту неинтересно.
– Ясно. – Иббс набросал несколько новых заметок, прежде чем вновь взглянуть на заключённую. – Значит, ни вы, ни ваш муж не были вооружены той ночью. Тогда откуда взялся револьвер?
Это был ключевой вопрос. Вопрос, на который предстояло ответить как стороне защиты, так и стороне обвинения.
– Не знаю, – ответила Карла Дин. – Я услышала грохот, с которым револьвер упал на пол, и в следующий миг он вдруг оказался в моей руке.
– Давайте рассматривать случившееся в хронологическом порядке. В котором часу вы отправились на колесо обозрения?
– Должно быть, около девяти, но я не уверена.
– А чья это была идея?
– Доминика. Он всегда любил подобные аттракционы.
– Вы были против?
– Нет. Я поддерживала большинство его затей.
– Но не стрельбу, – заметил Иббс, не поднимая взгляда. – Он говорил с вами о чём-нибудь? Мне нужно как можно больше подробностей.
– Мы обсуждали только бытовые вопросы, о которых обычно говорят семейные пары. Спорили о деньгах. Строили различные планы. Я, признаюсь, не помню деталей. Это была рассеянная беседа о разной ерунде. Я ведь понятия не имела, что в последний раз разговариваю с мужем.
– У него были проблемы с деньгами?