- Какого цвета на этот раз? - лениво спросил Егор, передавая бомбу десятиклассникам.
- Классический синий на этот раз, - сказала Соня, - с приятным дополнением. Я назвала его «хрен смоешь». Мы им в теток в шубах кидались.
Это была «знаменитая чернильная бомба Софьи Кравченко» – грозное оружие, не раз засветившееся в школьных коридорах. Один раз их четверку даже заставили мыть спортзал, после того как физрук схватил одну такую, прямо в затылок. Чернила в тот раз были цвета заката над джунглями.
- Не, не кинут, - сказал Кирилл, наблюдая за «ходом» бомбы.
- Нет, не к первоклассникам, - шипел Егор, размахивая руками.
- Первоклассники не кинут, - разочарованно сказала Соня.
Бомбочка попала в руки к крошечному белокурому мальчику. Он внимательно посмотрел на нее, а потом оглянулся по сторонам. Егор поймал его взгляд и жестом показал: кидай, мол. Мальчик засомневался. Он посмотрел на бомбочку, а потом на Яичкина, который вошел в раж: раскраснелся и забрызгал слюной. Мальчик вскочил с кресла и бодро крикнул:
- Мы любим Гарри Поттера! – и ловко и решительно кинул в Яичкина двенадцатигранником.
Бомба попала Яичкину точнехонько в плечо и растеклась огромным, уродливым темно-синим пятном по его маечке. Его речь оборвалась на полуслове и он ошалело уставился на храброго мальчика, который, изрядно оробев, пятился назад к креслам. Анафема стояла, глупо и широко разинув рот. Егор обидно захохотал во весь голос. Соня и Дженни протиснулись мимо него и вышли в проход между рядами.
- Нифига себе, - протянул Кирил и тоже встал.
Поднялся гвалт. Восьмиклассники с воплями вскочили со своих мест. Дженни, улучив момент, подбежала к растерянной Кате и захлопнула ноут. Изображение на проекторном экране погасло.
- Расходимся, господа, - громко сказала Соня, закидывая сумку на плечо, - режиссеру Яичкину надо умыться.
- Идите в жопу, злые силы!!!– завопил Егор своим мощным баритоном, натренированным похабными ирландскими песнями. Он надел на плечи рюкзак и направился к выходу.
Задние ряды, на которых гнездились истосковавшиеся старшеклассники, тоже всколыхнулись легче легкого. Анафема металась между учениками восьмого, которые принялись выскальзывать в двустворчатые двери, и третьим классом «Б», который принялся кидаться бумажками в выступающего. Кирилл обошел ряды кресел по большому кругу, мимо беснующейся детворы и молча вышел из актового зала, снова уткнувшись в свои графики.
Пока классные руководители успокаивали и уводили младших, Яичкин обиженно спрыгнул со сцены
Соню осенило. Она вытащила свой «блэкберри», подбежала к режиссеру, который униженно пытался отряхнуть свою одежду, и обняла его за шею. Она повернула телефон фотокамерой и пропела:
- Улыбочку!
И сама растянула рот в широкой и фальшивой лыбе. Яичкин, красный от негодования, попытался вывернуться из ее объятий, пыхтя что-то вроде «Что вы себе позволяете?».
- Немедленно прекратите балаган! – завопила Анафема, хватая Соню за руку. Она вырвала у нее из руки «блэкберри» и ловко положила себе в карман пиджака.
- Эй, это новый телефон! - Соня отпустила Яичкина, - отдайте!
- Заберешь в кабинете директора! Пойдемте со мной, - Анафема любовно поддержала режиссера под локоток, - вам надо умыться!
Анафема увлекла за собой Яичкина. Следом за ней вышла молоденькая учительница, которая тащила за руку мальчика, кинувшего бомбочку. Шкодливость на его лице сменилась плаксивым выражением.
- Смелый мальчик, - сказала Дженни, провожая мальчика взглядом, - я чувствую себя виноватой. А ты?
- Она забрала мой новый телефон! Стерва! - злилась Соня.
- Вы чего застряли? - Кирилл сунул голову в опустевший зал.
- Влетит пацаненку, - заметил Егор, - но ничего, пусть привыкает.
Дженни вздохнула. Она очень расстраивалась, когда за их шалости наказывали других.
- Все засняла? – спросил Кирилл. Дженни грустно кивнула.
- Не кручинься, смуглянка, - Егор весело пихнул ее в бок, - будто мы в первый раз такое проделываем.
- А вдруг Шрека или Гарри Поттера запретят? – все так же грустно спросила Дженни.
- Пусть сначала педофилов выловят, - засмеялся Кирилл, - пойдем, - он потянул ее за руку.
- Куда?
- Послушаем, как нашего маленького борца за свободу Хогвартса наказывать будут…
От актового зала до кабинета директора было два с половиной шага. Кирилл подкрался к самой двери, тихонько приоткрыл ее, и четверо друзей жадно припали к щелочке.
Директриса сидела за огромным деревянным столом, украшенным искусной резьбой и стоящим на львиных лапах, и казалась маленькой, словно синичка в мороз. По ее правую руку злопыхательствовал режиссер.