— На пятерки учишься? — загоготал человек, сбивший Серого, но как-то резко сунул в рот сигарету и снова стал серьезным.
Я пропустил его комментарий мимо ушей и продолжил:
— План был такой. Дождаться мальчишку — раз. Высадить заказчика, когда тот покажет цель — два. Ударить по газам — три. Твоя основная задача состояла в том, чтобы не убить мальчика, а просто покалечить. Знаешь почему?
Я посмотрел на заключенного. Оскал хоть еще и сохранялся на его лице, но с каждой секундой сменялся недоумением.
— Потому что отмазать легче. Если не смертельный исход.
— Я. Не знаю. О чем. Ты. Говоришь, — снова ухмыльнулся бандюган.
— Но в этом плане был один просчет, — сказал я и пристально посмотрел в глаза собеседнику. — Тот, кто продумывал его, не учел одной детали.
Я специально замолчал.
— Какой? — сдавшись, сухим голосом спросил лысый. Уже без смешков.
— Детали, что Константин Ракицкий может приехать не один. А, например, со своим другом.
Человек, сидящий в машине больше не реагировал. Возможно, уже догадывался о том, что я скажу. Но история в моей голове была готова, и я продолжил делиться ей:
— Дети вообще очень интересные существа. Например, эти двое однажды придумали одну очень интересную игру. Она дурацкая, — я улыбнулся и махнул рукой. — Но здорово отвлекает от посторонних мыслей. Сегодня, кстати, предложил в нее сыграть именно я. Чтобы разгрузить голову своему другу. Выиграй зайца, называется.
Человек в олимпийке все еще слушал.
— Задача очень простая. Доехать до нужной остановки и не заплатить за проезд. Тот, кто попался кондуктору — проиграл.
— Давай ближе к делу, пацан, — гаркнул лысый.
Я достал свой билет школьника и шлепнул им по ладошке.
— Мы с друзьями всегда пользуемся такой схемой. Один заходит в передние двери, другой — в задние. Где кондуктор, так сразу и не заметишь. Особенно в час пик. Но попавшись ей, всегда можно сказать, что выходишь на следующей. Знаешь, такая универсальная отговорка, чтобы не платить за проезд. Причем, ты сдерживаешь обещание. Выходишь на следующей остановке, но тут же заходишь обратно. На этот раз в другую дверь. Тогда кондуктор не может тебя сразу поймать. Пока она прорывается через толпу в другой конец, двери уже закрываются, и ты снова на коне. Понимаешь, о чем я?
Теперь мужик точно знал к чему я клоню. Даже пепел, тлеющий на конце его сигареты, уже был размером, чуть ли не с фильтр.
— Полагаю, что, когда автобус, в котором приехал Константин Ракицкий, остановился и из него вышел мальчик, тебе сказали, что именно он и есть твоя цель. Но ты смотрел на одну дверь. А твой заказчик на другую.
Я раскрыл свой билет школьника и посмотрел на собственную фотографию в нем.
— Ты мчался, чтобы сбить паренька в сером пуховике. И, наверняка, выдохнул, когда мальчишка в черном пальто успел отпрыгнуть, — я показал на себя. — Ведь, как я уже сказал, твои покровители тоже не всемогущи. Но я хочу тебя разочаровать…
Я развернул билет школьника и показал его ублюдку.
— Я Константин Ракицкий, — сказал я. — Ты же знаешь, что это значит?
Бандит скрипел зубами.
— Ты сбил не того, — добавил я. — Аристократы, на которых ты работаешь, теперь и палец о палец не ударят, чтобы отмазать тебя.
— Ах ты… — заорал тот, кто сбил Серого и попытался схватить меня через полуоткрытое окно.
Но я успел отскочить.
— Эй, ты! — гаишник показал на виновного. — Сиди смирно. Мы почти закончили.
Я смотрел на лысого и теперь точно знал, что за всем этим стоят аристократы. Не хватало только подтверждения.
— Это Парфенов? Так ведь? — спросил я, когда стекло поднималось.
— Да пошел ты! — тот плюнул в мою сторону, но так и не ответил.
Но мне это было и не нужно. Какая бы магия не присутствовала в этом мире, на дворе девяностые. Времена, когда за такие ошибки не прощают. И этот неудавшийся киллер это понимает. Если он назовет мне фамилию, то для него точно все будет кончено.
Убрав корочку во внутренний карман и прихватив спортивную сумку, я побежал во Дворец Спорта.
Серому сейчас уже ничем помочь не смогу. Лучше наведаюсь к нему вечером, прихватив его любимого «WagonWheels» или «Куку Руку». Это будет лучшим способом поднять парню настроение. А сейчас важно все-таки попасть на товарищеский матч. Пусть и в качестве зрителя. Хочу, чтобы мои недоброжелатели увидели, что у них ничего не получилось. Это разозлит и заставит совершать опрометчивые поступки. И на этот раз, я к ним уже буду готов.
Я вошел в зал, под скрип подошв о пол, выкрики игроков и свисток Арсения Петровича.
— Штрафной! — выкрикнул он.
Тренер выступал сегодня в качестве судьи.
Кипяток поднялся с пола и приготовился нанести удар. Перед тем, как это сделать, он бросил случайный взгляд на трибуны, где сидело несколько человек, включая меня. Заметив своего главного врага, он поменялся в лице. Но от этого, аристократ еще более решительно исполнил штрафной.
— Гол! — сначала свистнул, а затем крикнул тренер.
Я нахмурился. Удар оказался что надо. Не припомню, чтобы у Парфенова когда-нибудь получались такие голы.
Пока я смотрел матч, я удивлялся все больше и больше. Кипяток владел своим телом совсем не так как раньше. Он стал быстрее, техничнее. Аристократ как будто предугадывал все, что будет делать соперник. Он оказывался даже на ленточке и выбивал мяч из ворот в самый последний момент.
Я вспомнил, что уже несколько дней аристократы не ходят в школу. Неужели они уже что-то натворили, чтобы выиграть турнир?
— Выигрывает Торпедо! — провозгласил Арсений Петрович после финального свистка. — Со счетом восемь два. Все молодцы!
Я схватился за голову. Это разгром. Как бы круто я не играл, если в составе Динамо, я проиграю в субботу, то весь мой план полетит к чертям. Правда, я уверен, что Кипяток уже, итак, с утра до вечера рисует всякие пентаграммы в каком-нибудь захолустье. Неспроста он начал так играть. Теперь появляется еще один вопрос. Если он играет так хорошо, то зачем пытался вывести меня из игры? Это не логично. Может это не Парфенов?
— Костя! Ракицкий! Иди сюда! — тренер Торпедо подозвал меня.
Арсений Петрович стоял у самой кромки поля с другим мужичком в спортивном костюме. Я бросил свои вещи на скамейку и спустился к ним.
— Знакомься Геннадий. Это Костя Ракицкий. Я тебе про него рассказывал.
Мой новый тренер был полностью седой. С такими же седыми усами над верхней губой и слишком не спортивным телосложением. Мне кажется даже мои руки, руки десятилетнего ребенка, будут толще чем его.
— Здравствуйте! — ответил я и по привычке из прошлой жизни протянул руку.
Тот не растерялся. Пожал ее в ответ.
— Привет, Костя! Я Геннадий Рудольфович. Арсений говорил, что ты придешь сегодня на матч.
— Я хотел. Честно. Но по дороге сюда, меня чуть не сбила машина. Теперь мой друг в больнице…
Два тренера переглянулись друг с другом.
— Постой тут, Костя, — сказал Арсений Петрович, затем схватил за руку моего будущего тренера и отвел в сторону.
Они о чем-то пошептались, а затем вернулись ко мне.
— Планы меняются, — сказал тренер Торпедо. — Тебе придется пропустить ближайший городской турнир.
— Что? Нет!
— Послушай, — Арсений Петрович положил руки мне на плечи. — Кто-то явно не хочет, чтобы ты участвовал в соревнованиях. Пока ты отделался легким испугом. Но иногда лучше переждать.
— Нет-нет, — я мотал головой. — Я должен участвовать, тренер!
Сейчас я не знал, что меня больше мотивировало. Желание отомстить Кипятку, доказать кому бы то ни было, что я не боюсь его или сыграть в любимую игру и добиться того, что я упустил в прошлой жизни. Скорее всего — все сразу.
— Кто за мной охотится? — спросил я прямо. — По игре Парфенова, я уже понял, что он тут не при чем. Скажите мне. Я найду способ договориться.
— Мы не знаем…
Арсений Петрович отпустил меня и принялся собирать мячи в мешок.