— О чем это он? — я повернулся к Клаус.
— Ты не слышал новость дня? — удивилась она.
— Какую?
— Точно. Ты же торчишь здесь с самого утра, — Жанна махнула рукой. — Кипяток сбежал с поезда, который вез его на Казачью заставу.
— Что?
— Ага. По всем каналам его рожа.
Интересно. Почему сбежавший с поезда Егор Парфенов, вдруг стал звездой телевидения? Разве это такой редкий случай? Мне кажется в поездке на Казачью заставу мысль сбежать посещает каждого первого одаренного. А каждый второй пытается это сделать.
— А почему про него говорят? — нахмурился я. — Ну сбежал и сбежал. Найдут, посадят обратно и довезут куда надо.
— Переживают не по этому поводу. Все пекутся, мол, десятилетний мальчишка из могущественного клана не проживет долго в тайге. Там такой холод, а вокруг ни одного поселения. Говорят, при побеге Кипяток даже сумку с вещами не захватил. В чем был, в том и убежал. Боятся, что замерзнет насмерть.
Яблоньский вошел в класс и отвесил подзатыльник, пробегающему мимо Баконскому, врезавшемуся в него плечом.
— Прости, — буркнул Альфред и побежал дальше.
— Костя, — Всеволод протянул мне руку, подойдя ближе. — Я надеялся, что ты здесь.
— Новость о Кипятке?
— Ты уже знаешь? — аристократ пододвинул свой стул к нашей парте и уселся на него. — Вы не представляете, что сейчас происходит в клане! Назревает настоящий скандал.
— Скандал? — Жанна наклонилась к нам ближе, перейдя на шепот.
— Ну да, — кивнул Всеволод. — Одаренных отправляют на стену гарантируя, особенно аристократам, их безопасность. Во всяком случае, пока те не доберутся до места назначения. Трёхразовое питание, социальные гарантии и все такое. А теперь получается, что за парнем недоглядели. И вместо того, чтобы стать Героем Стены, его могут сожрать медведи!
Яблоньский злобно рассмеялся. Отсутствие конкурента лучше, чем его временная отлучка.
— Да-а-а…Если бы он был бастардом никто бы и слова не сказал… — подытожила слова одноклассника Клаус.
— Думаете все так плохо? — я посмотрел сперва на Яблоньского, потом на Клаус.
— Ситуация, как говорит моя бабушка, патовая, — ответил аристократ. — Кипятка за побег ждет самая тяжелая служба. Если найдут, то до конца жизни отправят в батальон к самым отшибленным преступникам. И сам Парфенов это понимает. Наверняка, сейчас, застряв где-нибудь в сугробе, думает, что лучше сдохнуть так, чем вернуться к поезду.
Прозвенел звонок. Учительница по Артефакторике вошла в класс следом за ним и заставила всех рассесться по местам.
Прошла половина урока, когда я вдруг придумал план своего спасения.
— Клаус! — шепнул я, пока весь класс под диктовку записывал способ зачарования артефакта стойкостью.
— Чего? — отозвалась аристократка.
— Помнишь ты рассказывала про заклинание поиска?
— Ну.
— Как оно работает?
— Ракицкий! Клаус! — Лариса Игоревна заставила нас замолчать. — Вы так увлеченно разговариваете, расскажите всем. Мы тоже хотим послушать.
Мы с Жанной повели себя, как настоящие школьники. Тут же выпрямились на своих стульях, приготовили ручки и сделали вид, что очень ждем, когда она продолжит диктовать, чтобы мы могли записать продолжение интереснейшей лекции.
Учительница сделала еще несколько попыток вогнать нас в краску, а затем продолжила.
Мы не затевали разговор еще несколько минут, пока артефакторичка не задала самостоятельную работу. Она положила всем ученикам на столы по хрупкому предмету. У кого-то это был хрустальный бокал, у кого-то сухая веточка, у кого-то стеклянный шар. Нам с Клаус досталась спичка. Лариса Игоревна объявила, что дает десять минут на то, чтобы каждый попробовал наложить на предметы заклинание стойкости.
— Какой бы артефакт вы не зачаровали магией, он не должен сломаться от первого неосторожного движения. Это заклинание поможет вам создавать магические предметы в любых условиях и из того, что есть под рукой. И что очень важно, благодаря стойкости, они прослужат вам гораздо дольше…
Заклинание оказалось пустяковое. Мы с Клаус выполнили его за три минуты из отведенных десяти. Но в отличие от Саши и Маши с парты, стоящей за нами, не стали хвастаться, что уже выполнили задание.
— Так как работает заклинание поиска? — спросил я, когда учительница прошла мимо меня и начала выговаривать Калачевскому за рисование на парте, вместо выполнения задания.
— По-разному, — ответила Жанна. — Если зачарованный предмет недалеко, то можно создать светоч, который отведет тебя к нему.
— А если далеко?
— Можно попробовать обнаружить его на карте… — она вдруг широко раскрыла глаза, догадавшись о том, что я планирую сделать. — Н-е-е-е-т… Ты же не собираешься помогать искать этого козла?
— Есть такое.
Я залез в рюкзак и достал оттуда атлас по географии. Разложил перед собой.
— Если он поехал на заставу в своих шмотках и монета, которую вы с Яблоньским подкинули, все еще в его ботинке, то мы будем знать чуть больше, чем все остальные люди на планете, — хмыкнул я.
— Ты реально хочешь его спасти?
— Да, — уверенно кивнул я. — И дело даже не в том, что сейчас у меня появился свой собственный интерес. Но даже если бы его не было, ни один мальчишка не должен замерзнуть в лесу на смерть. Однако, как я уже сказал, я действительно делаю все это не только из добрых побуждений.
Клаус нахмурилась. Я понял, что, если не отвечу, она сама задаст следующий вопрос.
— Во-первых, если Парфенова найдут, его все равно отправят на заставу. Пусть он там сейчас хоть с бубном пляшет. Батальон с самыми отмороженными преступниками, кто бы что ни говорил, лучше смерти.
— А во-вторых?
— Во-вторых, думаю, что у меня получится договориться с Александром Николаевичем. Он, конечно, тот еще…плохой человек, но теперь у меня есть что ему предложить. Только пока не знаю, как именно проверну это.
— Пять минут, — оповестила учеников Лариса Игоревна об истекающем времени на задание.
— Да что просто так говорить, — продолжил я. — Может Кипяток был в других ботинках и этот план полная лажа, — я повернул атлас к Клаус. — Так что надо сделать?
Жанна открыла свою тетрадь по Артефакторике. Последнюю страницу. Как и у любой девочки, там нарисовано несколько сердечек, косичка на полях, Пикачу, а в самом низу я увидел длинную надпись на латыни.
— Перепиши вот эту фразу сюда, — она ручкой указала на край карты Российской Империи.
Я внимательно выполнил поставленную задачу.
— У тебя тамагочи полный? — спросила она.
— Нет. А у тебя?
— Тоже пустой. Нам нужна энергия из разрыва, чтобы продолжить заклинание.
— Сейчас, — шепнул я Жанне и поднял руку.
— Да, Ракицкий?
— Лариса Игоревна, можно выйти?
— До конца урока десять минут. Потерпи немного.
— Очень хочу, — не сдавался я.
Учительница поколебалась несколько мгновений, выдохнула и кивнула.
— Ладно. Иди.
— А меня не отпустили… — донеслось откуда-то с последних парт. — Можно я тоже?
— Потерпи, Боря. Ты задание выполнил?
Хлопнувшая дверь класса, прервала для меня этот конфликт Бориса Грачевских с Ларисой Игоревной.
Воспользовавшись водой из бочка унитаза в одной из кабинок туалета, я вернулся в класс и приложил руку к карте. Жанна заставила меня повторить вслух ту же написанную на полях фразу на латыни. После того, как я сделал это, карта в моем атласе как будто покрылась блестящей прозрачной пленкой. Переливы энергии друг за другом накатывали на лист, а после того, как объяли всю карту, принялись сужаться в форме круга.
— Сейчас это свечение сузится в одну точку, — сказала Жанна. — И это будет значить, что именно там и находится монета, которую мы зачаровали…
Я молчал. Радиус светящегося круга сужался. Но пока в него входила та часть Российской Империи, в которой также находился и наш город. Мое сердце сильно колотилось. Я знал, что обязательно придумаю еще что-нибудь, чтобы электроники отстали от меня, если дело не выгорит. Но эта идея казалась мне такой отличной, что я всеми фибрами своей души желал, чтобы Кипяток поехал в тех самых ботинках.