Директор облегченно:
— Аааа. Нычэго, бэлый — это детский.
Эта история была рассказана мне свидетелем событий. Дело происходило в начале 80-х в Казахстане, а точнее, в г. Капчагай под Алма-Атой.
Представьте себе ССО (студ. строит. отряд), лето, море, и не только воды, но и пива. В те времена с этим напитком была большая проблема, вот студенты и приноровились занимать очередь всем отрядом, а кружки выливать в 25-ти литровую баклажку.
Теперь главное.
В очередной раз высосав баклажку до дна, костяк стройотряда постановил — надо ехать в город за горячительным. А поскольку была уже ночь и пивная лавка была закрыта, то как один из вариантов — заехать в некий дом на улице N и в эту баклажку набрать самогонки.
Сказано — сделано. Выбирают двоих добровольцев, вручают им емкость и они идут голосовать на трассу, поскольку до города километров пять. Останавливается старый УАЗик, они ему рассказывают ситуацию, обещают золотые горы. Короче, едут.
А в те времена, если помните, за самогонку можно было и в каталажку угодить. Но водила попался с понятием и с красным носом, т. е. не дурак заложить. Как выбирали, как дегустировали продукт история умалчивает, но из дома троица (вместе с водителем) просто вывалилась.
Теперь держитесь, начинается самое интересное.
В тот момент, когда эти фантики погрузились в машину, сзади подъехал милицейский УАЗик и внезапно заглох. Наши в машине сидят как мыши в норе, ждут что будет дальше. Минуты две слышен только звук стартера, затем из милицейского УАЗика выходит водила, лезет под сиденье, вытаскивает буксировочный трос и идет к нашей машине и начинает дергать за ручку двери, поскольку окна, во избежание распространения запаха перегара, троица задраила наглухо. Двери также заблокированы.
Мент орет и показывает знаками, мол, бензин кончился, отбуксируй до отделения и цепляет трос за буксировочные проушины. Студенты затаились. Стоим. Ждем. Проходит несколько минут и милицейский УАЗик начинает сигналить, мол поехали, а еще через минуту включается проблесковый маячок. Наш водитель, кстати успевший закемарить, поднимает голову от баранки, кидает взгляд в зеркало заднего вида и видит в нем ментов. Реакцией нормального советского водителя будет дать дёру. УАЗик резко срывается с места и начинается погоня. Менты, естественно, не отстают, потому как на тросе. Наш водитель, только ему одному знакомыми дворами, пытается уйти от погони, напрочь позабыв, что он в спарке. Менты на хвосте. Вдобавок ко всему, стражи порядка видя, что он едет совсем не в отделение, а в другую сторону, начинают сигналить, мигать фарами и включают сирену. У нашего водителя истерика. Он матерится, включает пониженную и ныряет в лог. Менты за ним. На подъеме лопается трос и наши уходят.
Естественно, менты запомнили номер, нашли водителя. Тот показал на наш отряд. Таскали нас прилично, но это уже другая история.
Мужик бежит от каннибала из последних сил и кричит ему:
— Отстань! Мне нужно кормить жену и четверых детей!
— А мои, значит, пусть с голоду помирают?!
Перед дверью отделения реанимации стоит молодой мужчина. К нему выходит врач, и, утирая пот со лба, срывая перчатки, говорит:
— Положение было почти безнадежно, мы сделали даже больше, чем могли, но мы спасли вашу жену… — !!!!! -…Но сей час она в коме. По нашим прогнозам, в коме она будет лет двадцать. Вам надо будет по часам кормить ее через зонд, каждый час поворачивать с боку на бок, мыть ее, убирать за ней, делать массаж и тому подобное… Может быть, лет через двадцать она придет в себя, но тут же опять впадет в кому…
Мужчина в ужасе сползает по стене. Врач, покровительственно похлопывая его по плечу:
— Ну, шучу-шучу… Не спасли.
В одном провинциальном городке проходит премьера спектакля «Отелло». В зале аншлаг. Вдруг, в тот момент, когда Отелло начинает душить свою Дездемону, из зрительского зала раздается грубый мужской голос,
— А я бы ее вые-ал.
Спектакль сорван, дирекция в отчаянии, а зрители в недоумении.
На следующий день опять собрался полный зал народу. Идет спектакль. И только Отелло начинает душить свою Дездемону, опять выкрик из зала,
— А я бы ее вые-ал.
Снова сорвана популярная постановка.
На третий день ситуация повторилась. Дирекция в истерике. Что-то нужно делать. Пригласили милиционера. Объяснили, что будет идти спектакль и в тот момент когда Отелло будет душить свою Дездемону раздастся выкрик из зала: «А я бы ее вые-ал», — что мол этот возмутительный акт хулиганства нужно пресечь.