— Теперь будем ужинать, — удовлетворенно сказал хозяин, рассматривая свою коллекцию. – Вы, наверное, проголодались после такого трудного дня? Сейчас мы попробуем разрешить столь серьезную проблему. Подождите немного, я подою козочку, это и будет наш торжественный ужин.
Старик взял ведро и вышел из избы. Тут только Женя вспомнила о продуктах, которые Юля принесла с собой и по требованью бандита вынуждена была оставить на столе. Из–за них девушка едва не столкнулась со вторым преступником, заставив здорово переволноваться прятавшихся в кустах ребят, зато теперь, когда они действительно были нужны, злополучные гостинцы исчезли без следа.
— А где же еда? Куда она делась? Даже корочки не осталось. Ловко ты все спрятала!
— Еда печке, — ответила Юля и начала вынимать из топки припасы. – Когда я вернулась в сторожку, чтобы скрыть следы нашего пребывания, то сразу обратила внимание на огромную русскую печку, которая к счастью была холодной. Быстренько засунула туда гостинцы, замаскировала их веточками, приготовленными для растопки, а потом услышала рев мотоцикла. Первой моей мыслью было удрать через окно пристройки, но потом я поняла, что не успею этого сделать. Пришлось последовать за продуктами прямиком в печь. Впечатление, честно говоря, не из приятных…
Когда Стодольский вернулся с ведерком парного молока в руке, весь стол был завален яствами, так, во всяком случае, показалось самому старику. На самом деле, это были самые обычные продукты, но лесной отшельник давно не видел такого изобилия:
— Вот это сюрприз! У нас будет настоящий пир. А вместо шампанского – парное козье молочко.
Он зажег керосиновую лампу, поставил ее на стол, и голодные ребята с аппетитом принялись за еду. И не было в жизни каждого из сидевших за столом людей ничего лучше этого ужина, ничего вкуснее незатейливой магазинной снеди, а все потому, что на душе у всех было удивительно хорошо и спокойно. Трапеза подходила к концу, когда Юля спросила старика:
— Алексей Владимирович! Расскажите, как картины попали сюда, в лесную сторожку. Миша почему–то был уверен, что обнаружит их здесь, а я просто теряюсь в догадках. К тому же меня дипломная об истории этой коллекции…
— Да, да, расскажите! – воскликнула Женя, а «Шерлок Холмс» молча достал потрепанный блокнотик, желая сверить свои теоретические умозаключения с рассказом очевидца и участника тех давних событий.
— А у вас, что, тоже дипломная? – улыбнулся старик.
— Мы с Мишкой читали дневник прабабушки. Там говориться, как она встретила Ореста на чердаке своего дома. И про нее тоже расскажите, пожалуйста!
— Я был тогда мальчиком девяти лет отроду, — начал Алексей Стодольский. – До этого возраста я прожил совершенно счастливую беззаботную жизнь. В ней было все: хороший дом, любящие родители и сестры, изумительная природа, которой я мог наслаждаться с утра до ночи. Нас часто приглашала в свою усадьбу княгиня Кенешева, там я и познакомился с ее сыном Орестом. Честно говоря, я очень хотел стать похожим на молодого князя – таким же ловким, образованным, смелым. Тогда он мне казался взрослым, хотя был старше меня всего на шесть–семь лет. Потом началась кровавая смута революции, и мой маленький мирок разбился, как фарфоровая чашка. Мы жили в постоянном страхе, и однажды пришло роковое известие о гибели княгини и ее сына. Все были потрясены этой трагедией, а я просто не мог поверить, что Ореста больше нет.
— А потом вы случайно увидели его живым и невредимым?
— Совершенно верно, молодой человек. Но откуда вам известны такие подробности? Ведь Женя не могла написать об этом в дневнике…
— Это мои собственные выводы, основывавшиеся на известных фактах. Чистая логика, больше ничего, — потупился Миша. – В расследовании таинственных случаев я применяю методы, который использовал знаменитый сыщик Шерлок Холмс.
— У выдуманного героя оказался вполне реальный последователь. Логика вас не подвела. Каково же было мое удивление, когда спустя несколько дней после убийства Кенешевых, в слуховом окошке дома, где жили сотрудники больницы, я увидел молодого князя! Он делал мне знаки, подзывая к себе. Признаюсь, в первый момент я испугался, подумав, что мне явился призрак, но все же прошмыгнул на чердак. И не зря – в глубине заваленного рухлядью помещения, у слухового окна стояла старая больничная койка и стол, за которым сидел мой самый лучший друг! Живой и невредимый… Я бросился к нему, и мы обнялись. Но радость встречи была омрачена тяжелыми воспоминаниями. Орест рассказал, что бандиты напали на них неподалеку от Дубовки, выволокли из экипажа и начали стрелять. Он то ли от страха, то ли подсознательно спасая свою жизнь, упал и скатился в овраг. Это спасло юноше жизнь, а остальные его спутники были застрелены на месте. Бандиты забрали все ценности, подожгли экипаж и покинули место преступления. Когда они убрались, Орест вылез из оврага, но нашел на дороге только обгоревшие трупы. Он был в шоковом состоянии, не знал, что делать и даже сам не понял, каким образом вернулся в опустевшую усадьбу. Его тянуло домой, возможно, ему казалось, будто все случившееся – кошмарный сон, и стоит только вернуться под родной кров, как он закончится. Но Орест жестоко ошибался – страшные воспоминания преследовал его долгие годы… Впрочем, у молодого князя был светлый ум и железная воля. Хотя боль от потери казалась нестерпимой, в ту роковую ночь он сумел взять себя в руки. Орест знал, что теперь, когда его близкие мертвы, он должен сам заботиться о своей безопасности. И о сохранности коллекции… Да–да, в этот ужасающий момент он думал о картинах, понимая, что обязан сохранить их. Однажды, Орест сказал, что сделал это в память о матери и еще потому, что коллекция была достоянием России. Он понимал, что невозможно прятать картины на территории усадьбы, которая в любой момент могла подвергнуться ограблению. И тут князь вспомнил об одном безопасном месте, куда вряд ли бы сунулись даже самые отпетые бандиты. Речь шла о расположенной неподалеку от усадьбы психиатрической лечебнице. Без промедленья Орест навьючил на своего коня Воронка бесценный груз и еще до рассвета покинул барский дом.