Несли на пиках панцирь змиев
И пасти трех его голов.
Встречать их вышел князь Владимир
И бочку крепкого вина
Народу выставил и пили,
Пока не выпили до дна.
Один Добрыня был не весел,
Злодейства он почуял нить.
От Марьи ждал другой кудеси,
Пытался Потока хранить.
Всё успокоилось, но вскоре
Несчастье - вороги идут,
Как волки рыщут на просторе,
По льду, снегам сюда грядут.
Вот князь, помешкавши немного,
Охочий кликает народ,
Берёт дружины часть в подмогу,
И выступают все в поход.
Он рвался в бой неудержимо,
И сели разом на коней,
Его бояре и дружина,
И все двеннадцать сыновей.
А в Киев-граде оставляют
Добрыню, Потока, других,
И управление вверяют
В делах торговых, городских.
И дельно правили, без злости,
И наслаждались бытиём,
Когда с большим обозом гости
Вошли в ворота светлым днём.
Привел их царь земель далёких
Иван Окульевич - купец,
Любил поддерживать убогих,
На гуслях звончатых игрец.
И вот на торжище весёлом
Иван Окульевич гулял,
И неожиданно в торговом
Ряду он Марью повстречал.
Прожгла всё сердце молодица
Царю заморскому, и он
Искать стал встреч, болеть, томиться
В глухую ночь и ясным днём.
Когда Добрыня был в отъезде,
А славный Поток крепко спал,
Иван в окно полез без чести
И Марью-Лебедь там застал.
Сказал: 'Неведомая сила
Меня в чертог твой завела.
Краса твоя меня пленила,
Уж сердце стонет от тепла.
Уйду, но дай мне наглядеться
И пропаду навеки прочь,
Чтоб там вдали в горящем сердце
Свою назвать Марьяной дочь.
Чтоб имя это постоянно
Напоминало о тебе,
О совершенстве без изъяна
И о не сбывшейся мечте!'
Молчала Марья, улыбалась,
Как будто женщина ничья,
Локтем прикрылась, засмеялась,
И в смехе милый звон ручья.
Она встаёт, идёт как в танце,
И изгибает стройный стан.
И страсть вскипает в чужестранце,
Кружится в мыслях ураган.
И вдругсказала: 'Искуситель!
Ждала тебя, и ты мне люб.
Меня за море вы везите,
Ведь вольной жизни нет мне тут.
Всё хлев - мужицкая столица -
И тяжко в этом мире жить.
Хочу с тобой я удалиться
И жизнь и ложе разделить'.
Иван Окульич удивился,
Но чары Лебеди крепки.
Он Марье низко поклонился
И нож взял из её руки.
Она во след его зазвала
И завела в просторный зал,
Где дворня раньше пировала,
А ныне Поток крепко спал.
Спал во хмелю он без тревоги,
А Марья, будто баловство,
Связала очень быстро ноги
И руки мужа своего.
Ивану ласково сказала:
'Вот, кто устроил мне тюрьму.
Убей его!' - и указала
Рукой на спящего ему.
Ножом уж было замахнулся
Иван, но сразу отступил.
А Марья смотрит. Он вернулся
И твердо ей проговорил:
'Я не могу вот так жестоко
Хмельного, спящего убить.
Коль хочешь, Потока я мог бы
На поединке победить!'
Смутилась Марья, разозлилась,
Но делать нечего - пошла,
Уже в дверях остановилась -
Прекраснолика и стройна:
'Бежим же, милый мой спаситель,
И их казну возьми скорей,
Мой царь, торговых дел ценитель,
Пока не заперли дверей!'
И прочь из дремлющих чертогов
Они бежали торопясь.
Не преградил никто дороги,
Ни стража грозная, ни князь.
Совсем из Киева исчезли,
Как будто по небу, легко,
А может чащами пролезли -
Про то не ведает никто.
Назад Добрыня возвратился,
В кручине Потока застал.
И тот от горя прослезился
И о побеге рассказал.
'Я ждал давно дурной напасти, -
Добрыня скорбно отвечал, -
Тебя учить я был не властен.
Прости, что ей не помешал.
И в погребении ужасном
Была Марьяна не честна,
И повторяю, что напрасно
Она во церкви крещена.
Она мертвец живой и вечный
И в злодеяниях её,
И в кознях злобы бесконечной
Сбылось предчувствие моё.
Ты не езжай за нею следом,
Тоску-кручинушку бросай
И не ищи жену по свету -
О новой свадьбе помышляй.
Мы не хотим тебя оставить
И не решимся отпустить -
Она тебя убьет, отравит,
Иль ты не хочешь больше жить?
Припомни ты Анастасию,
К ней даже сватов засылал,
Мы все её превозносили,
И сам ты страстью к ней пылал.
Живет в озёрах за Онегой,
И князя ищет там народ.
Ты больше от судьбы не бегай,
Продолжи свой великий род!'
Советов Поток и не слышит,
В глазах видение стоит;
Там тело Марьи страстью дышит,
Губами красными манит.
Стал пить он много вин заморских,
Не слушал боле никого,
Не пропускал потех он плотских,
Чтоб позабыть свое вдовство.
Всё сохнет витязь и страдает,
Не может память превозмочь,
Любовь его не покидает.
Он просит витязей помочь.
Богатыри же отвечали:
'В походе ратном, битве злой
Разделим мы твои печали,
Но против мы семьи гнилой.
Мы в подозрении великом,
Что христианству Марья враг,
И хоть она прекраснолика,
Тебе не пара, если так.
Казну украла без испуга,
Связала накрепко во сне.
Любовь твоя - лишь зло и мука,
Туман на чёрном колдовстве!'
Так Михаилу отвечали,
Но он опять коня собрал.
Пока дозорные дремали,
В ночи упрямо поскакал...
Уж снег сошёл, земля подсохла,
И витязь странствовать устал,
Зима ослепла и оглохла,
Искать жену он перестал.
Иван Окульевич как сгинул,
Никто про царство не слыхал,
Как будто верхний мир покинул,
Никто и Марью не видал.
Но вот однажды, в день ненастный,
Невдалеке от вод морских,
Увидел витязь холм ужасный
Из черепов, костей людских.
Вокруг ни тропки, ни следочка,
Пустынно, тьма и тишина.
Вдруг, видит Поток на кусточках
Часть лебединого пера.
Поднял былинку, пух прелестный -
По телу хлад волной прошёл...
Перо Марьяны... Это место
Надежду дали, что нашёл.
Она конечно возвратится,
Раз здесь её перо лежит.
Тут отдыхает лебедица
Иль чудеса свои вершит.
В овраге Поток схоронился,
Коню копыта обернул.
Не пил, не ел, не шевелился:
Три дня, три ночи не уснул.
И вот случилось утром ранним -
Он клёкот птичий услыхал,
И вслед за заревом багряным
Он птицу в небе увидал.
На землю птица опустилась,
На ребра, руки, черепа,
И в Марью-Лебедь превратилась
Богов языческих раба.
Мужей своих, что холм костями
Устлали, стала поминать
И, окруженная чертями,
Бросалась в небе танцевать.
И крылья к звёздам воздевала
Все называла имена,
И слёзы-жемчуг проливала,
Как будто сразу всем жена.
Но только Солнце появилось,
Заря по небу разлилась -
Марьяна птицей обратилась,
По небу быстро понеслась.
А Поток следом быстро скачет,
И к ночи он коня загнал,
Благодаря судьбе-удаче
Приморский город увидал.
Здесь и укрылась лебедица...
Иван Окульевич тут царь,
Сей град - Иванова столица,
И вместо гальки здесь янтарь.
Наш витязь смело в град заходит,
Как гость купеческий древлян,
Богатый торг он там находит: