Здесь амазонки уже появлялись два раза с востока.
Наши отряды теснили вдоль моря свирепые девы.
Их Ахиллес отогнал и убил многих очень жестоко.
Двух привязав к колеснице, тащил по камням с песней гнева'.
'Эти отряды из Азии прибыли быстро по морю.
Могут к нам с севера тоже придти амазонок отряды.
Это затянет войну и осаду, спасёт злую Трою.
Войску воинственной Хели из Аргоса будут там рады.
Если придут амазонки с реки Фермодон и другие,
С Пенфисилеей-царицей и страшной в бою Ипполитой,
В наших рядах много жертв обретут здесь их луки тугие,
Будет троянцев земля нашей кровью обильно полита.
Золота много Приам для союзников Трои отправил.
С ними фригийцы, ликийцы и хетты и все эфиопы.
Он и до этого лестью, обманом и подкупом правил,
Так подчинив все по суше и морю дороги и тропы'. -
Царь Агамемнон сказав это, гордо сошёл с колесницы.
В этот момент из высокой травы вышло войско ликийцев.
Ряд ярко-красных щитов, иглы копий и зверские лица
Сразу к себе обратили все взгляды дорийцев.
Стали видны корабли им числом небольшим в бухте малой,
Там выходили на берег ликийцы все в ярких одеждах.
Их принимала земля Илиона с надеждой и славой,
Резво Эол дул над Мраморным морем ветрами надежды.
На колесницу взошёл Агамемнон, стал строить отряды.
Рядом Аякс разъезжал, прикрываясь щитом солнцеликим.
Вот уж ликийцы добили двух раненых в грудь без пощады,
Громко крича окружили Аякса числом превеликим.
Быстро Аякс, славный сын Оилея, копьем бил ликийцев,
Кони его колесницы сбивали их с ног и топтали.
Бились бессильно уставшие раньше при Керке дорийцы,
Мёртвых своих уносили, за камни уже отступали.
Вот Агамемнон вступил в бой неравный умело и смело.
Бил он мечём окровавленным словно посланник Аида.
Стрелы не брали запекшёкшейся кровью покрытое тело,
Не пробивали щита с головой льва ужасного вида.
Сверху за битвой кровавой сквозь облако белого цвета,
Феб наблюдал и Аяксом он был не доволен.
Тот убивал, а ликийцы ему не давали ответа,
И не решался уже биться с ним ни один новый воин.
'Это не правильно!' - вымолвил Феб и стрелу приготовил.
Словно почувствовав это, по небу примчалась Афина.
Действия девы, летящей стрелой Аполлон обусловил -
Щит подняла над Аяксом она, защитив исполина.
'Ты не получишь его для потехи троянцев бесчестных!' -
Гневно вскричала она, Аполлону копьём угрожая.
'Вечно не сможешь хранить их!' - сказал Феб из сини небесной, -
'Время настанет для сбора смертей урожая!'
Сквозь битвы шум закричали ахейцы от радости громко,
Из-за холма на летящей как вихрь страшной биге,
Гордый Ахилл появился неся славу дальним потомкам,
Как поединщика лучшего, славного архистратига.
Щит его был пятислойный украшен прекрасным узором.
Здесь города возвышавшись в прекрасных долинах под небом,
Там жёны ждали мужей, девы юношей с пламенным взором,
Дети смеялись всегда и поля всюду полнились хлебом...
Бросил копьё Ахиллес и ликийца оно поразило,
Шею пробив устремилось к другим, тоже те повалились.
Страшно смутила ликийцев с троянцами жуткая сила,
Стали они отступать, на свои корабли погрузились.
Быстро сошёл с колесницы Ахилл, и нагнал отступавших.
Он словно лев между глупых овец разъярённо носился.
Он прекратил бой, остававшись один в окружении павших.
Громко смеясь, весь в крови к колеснице своей возвратился.
Молча взошёл на неё, и направил коней в город снова.
И уезжая уже Агамемнону бросил с ухмылкой:
'Сколько ещё нужно мне воевать за царя золотого,
Чтобы товарам в проливах полегче идти пересылкой!'
'День не пришёл отомстить мне ему обиды!' -
Тихо Аяксу сказала Агамемнон свой меч убирая.
Здесь Фемистокл с Библом не были ранены, или убиты.
Пару царапин от стрел и камней пережили играя.
'Мы вам дадим корабли и Патрокл с вами тоже отбудет.
Нужно на север идти и не дать Хели здесь появиться.
Так отомстите за павших и родина вас не забудет!' -
Так им сказал Агамемнон и после решил удалиться.
Вечером встретив Потрокла, они предавались печали.
Вспомнили Спарту, друзей, Эврепида-героя.
Три корабли подошли, ждали воины их на причале,
Но для начала поплыли они в дальний путь только трое.
Несколько дней и ночей плыли в бурю к горам на востоке.
К южному берегу моря пристали у хеттских селений.
Горные хетты всегда к финикийцам бывали жестоки.
Библ с Филоменесом к ним не пошёл, опасаясь гонений.
Кожу отдал Туш-Сутеха дориец старейшинам грустно,
И рассказал о побеге из плена по морю.
Кожу сожги в храме Ма, где плясали и пели искусно.
Он в хеттский рай улетел, где нет места печали и горю.
Храбрость бойца восхваляли его черноокие сёстры.
Гордый двуглавый орёл в небесах охранял славу рода,
Тайну святого железа храня, что всегда было остро.
Даже Гефест не прознал, где родится такая порода.
Выполнив долг благородный к своим кораблям возвратились.
Вскоре сто славных спартанцев бесстрашно отплыли к Тавриде.
Не доходя до озёр меотийских в заливе своём очутились,
Где сразу Новую Спарту нашли, всю в разрушенном виде.
Вышли на берег с приливом, потом корабли затянули.
Взялись они стены строить, ворота и крыши.
Лили дожди, ветер выл, бесновался в свирепом разгуле -
Будто невзгоды на храбрых ахейцев ниспосланы свыше.
Всюду бродили в горах и лесах кровожадные тавры.
Жертву искали своей Артемиде, которой молились.
Скифы примчались на берег однажды как будто кентавры.
Но не решились напасть и в степи растворились.
Вот распогодилось небо, подсохли поляны и рощи.
Смог на холмах посадить виноградник Патрокл неуёмный.
Только грустил он, что это не сделал он раньше и проще,
Из-за потери друзей приобрёл скорби груз неподъёмный.
В жертву потом Дионису телец принесён был под утро.
Злился бы бог и с телёнком любого схватить мог бы даже.
Чёрный баран Артемиде свирепой дан в жертву был мудро -
Съеден сырым, сожжены кости с жиром, с руном цвета сажи.
Без лошадей по реке им открыта была в степь дорога.
Библа домой отпустив, шли на вёслах пять дней до порогов.
Вышли на берег, но степь загорелась вокруг от поджога,
Несколько воинов славных погибли от сильных ожогов.
'С войском ахейцы посмели идти в этот край отдалённый.
Скоро к Олимпу полезут наверх с любопытством!' -
Феб сверху крикнул и стрелы огня стал пускать, разозлённый.
Мир загорелся мешая ахейцам идущим с бесстыдством.
Несколько раз появлялись вдали амазонки,
Стрелами меткими их без труда отгоняли обратно.
Стражи спартанские были быстры и весьма дальнозорки,
И доказали в походе бесстрашие неоднократно.
Вождь их Евфим, Минелая сын мощный от бедной служанки,
Бросившись быстро бежать, захватил амазонок в овраге.
Двух он убил, в жертву Фебу, разрезал и сжёг их останки.
Трех как наложниц повёл и пошли девы босы и наги.
Пытками им языки развязали, узнали дорогу.
К Аргосу берегом путь пролегал, без препятствий природных.
Так-же узнали - ребёнок у Хели родился там к сроку,
И Эврепид был ребёнку отцом благородным.
Долго в пыли шли спартанцы на север под грохот тампанов,
Музыка их вдохновляла в стране, где нет гор и заливов.