Наконец, уже незадолго до звонка, я выскальзываю из комнаты Спайка, пробираюсь мимо ночного сторожа и возвращаюсь в свою спальню.
8
После раннего шестичасового подъема и завтрака, который по вкусу из-за тревог и беспокойства напоминает пыль, меня приглашают к доктору Смит.
— Доброе утро, Шэй, — говорит она, когда я, приоткрыв дверь, заглядываю в кабинет. — Как ты вчера уснула? Легче, чем накануне?
— Да, спасибо, — отвечаю я и, следуя ее приглашающему жесту, сажусь на стул.
— Сегодня, если ты не против, мы пройдем еще несколько тестов. Но сначала я коротко расскажу о том, что мы делали вчера. — Она заметно взволнована и просто сияет.
— Конечно. — Я напоминаю себе, что должна изображать довольство и послушание, а не страдание из-за головной боли вследствие недосыпа, и улыбаюсь в ответ.
— Твой результат по тесту на определение коэффициента интеллекта… Насколько мне известно, такого результата еще ни у кого не было. Кроме того, ты прошла тест за рекордное время, быстрее любого члена «Менсы»[4].
— Правда? — Я сама такого не ожидала, хотя тест и показался мне слишком легким. — А как остальные?
— Ну, вообще-то мне не положено обсуждать с тобой других пациентов. Скажу только, что все справились на удивление хорошо.
Выходит, я была права: у выживших умственные способности переходят на новый, более высокий уровень, и вот тому доказательство. Я ощущаю странный трепет в груди. Рекордный результат за всё время? Причем отличилась не только я, но и все остальные.
— Давай перейдем к сегодняшним заданиям?
Начинаем с видеотеста. Люди, глядя прямо в камеру, сообщают о себе какие-то факты, а я должна определить, лгут они или говорят правду, и нажать соответствующую кнопку.
У меня ничего не получается, потому что аура на записи не видна, а без нее я не чувствую их мыслей.
Потом на столе у доктора Смит появляется листок, и она зачитывает утверждения и предлагает мне определить, какие из них истинны, а какие ложны. С ответами проблем нет — они все видны в ее ауре, но что делать мне? В конце концов решаю отвечать как есть, ведь она уже знает, что я умею. К тому же мне нужно демонстрировать конструктивный подход к делу и стремление к сотрудничеству.
— Все ответы правильные. Как тебе это удается?
— Даже не знаю. — Поскольку врушка я никакая, проецирую на нее чувство искренности и правдивости. — Так получается, а как так получается, не знаю.
— Это еще не весь тест. Следуй, пожалуйста, за мной.
Мы идем по коридору в медицинский кабинет с каким-то оборудованием и двумя типами в белых халатах, и меня вдруг охватывает страх. Бывала ли я уже здесь? Не помню.
— Не бойся. Тебя просто просканируют. Это не больно.
Я с усилием сглатываю, стараюсь замедлить сердечный ритм, сохранить спокойствие.
— Доктор Смит, а почему мы проводим эти тесты? — Вопрос вырывается сам собой.
— Мы пытаемся определить, что в тебе отличается от других, — отвечает она, и это правда, хотя и не вся. Есть что-то еще, о чем доктор умалчивает.
— Вы же знаете, мне нельзя врать.
— Конечно! Я бы и не стала. — И она опять говорит правду.
— Так вы знаете, зачем проводятся тесты? — Вопрос звучит теперь иначе, с другим ударением. Насколько глубоко она вовлечена во все, что здесь происходит?
Доктор хмурится.
— Чтобы узнать все, что можно узнать, зачем же еще? Выяснить, как работает твой мозг и что пошло не так.
— Чтобы потом поправить.
— Вот именно.
— Если вы это сделаете, если у вас получится, вы покажете мне результаты? Объясните, что и как?
Доктор Смит отвечает не сразу.
— Надо уточнить, но я не вижу препятствий, почему бы и нет. А теперь ложись вот сюда и слушай меня — постарайся не шевелиться. — Она дает мне по кнопке в каждую руку. — Если я говорю правду, нажимаешь кнопку в левой руке. Говорю неправду — кнопку в правой.
Машина гудит и издает странные звуки. Голос доктора Смит раздается внутри машины. Ее аура мне не видна, но я немного подтягиваюсь и… правда и ложь передо мной как на ладони. Выполняю тест, но паника кружит во мне вихрем.
Они хотят поправить то, что сломалось у меня в голове, но все дело в том, что там ничего не сломалось, а, наоборот, все поправилось, встало на свое место. У меня открылись чувства, о существовании которых я и не догадывалась. И вот теперь, когда я попробовала новый вкус мира, отнять его у меня было бы то же самое, что вырвать глаза.
Они уже не могут сделать это без ущерба для меня.
4
Менса (