– Признаюсь, я даже обрадовался, когда ты тогда захотела идти с нами в поход.
- А почему же вы с Арнольдом меня забраковали? – лукаво улыбнулась девушка.
- Против был Арнольд, - вздохнул Коля. – А его слово решающее. Однако, за два года я уломал его, но в прошлом году чуть ли не в последний момент ты сама отказалась.
- У меня денег не хватило на билеты, - вздохнула Сольвейг. – Хозяйка подняла плату за квартиру.
- Так ты снимаешь?
- Ага. Мы втроем снимаем однокомнатную квартирку в хрущобе. Хозяйка грозится еще цену поднять. Хоть четвертую ищи…
Раздавшийся звонок мобильника заставил обоих вздрогнуть.
- Олег…, - сдавленным голосом проговорил Коля, переводя телефон на громкую связь.
Сольвейг вздрогнула, мурашки нервного озноба пробежали по всему ее телу.
- Привет, Коля, - веселый голос Олега, казалось, заполнил всю комнату. – Ты, никак, нас вчера за Черных Туристов принял?
- П-при-нял, - заикаясь проговорил Коля.
Сольвейг перебралась к Коле и всем телом прижалась к нему, с ужасом глядя на телефон.
- Выбрались мы, Коля, выбрались, хотя и хлебнули лиха. А трое туристов действительно погибли, небось, читал в интернете?
- Читал.
- Признавайся: решил, что это о нас написали? А мы вышли. И все у нас сложилось счастливо. Обрел семью, дочерей…
Сольвейг с ужасом посмотрела на враз посеревшее, окаменевшее лицо Коли.
- Прости, черт, сорвалось, прости…, - совсем иным голосом проговорил Олег.
Раздались гудки отбоя. Коля горлом издал звук, словно хотел заплакать, да не мог. Сольвейг сползла вниз, охватила руками Колины ноги, прижалась лицом к его коленям. Скорее почувствовала, чем поняла: затронул Олег незаживающую рану.
- А я сам… сам, по собственной дури дочку потерял… украли у меня дочку…
- Как? – невольно вырвалось у Сольвейг. – Коля, если не хочешь, не можешь, не говори…
Коля помотал головой.
- Когда жена в Израиль собралась, развелись мы. Суд мне нашу дочку, Светочку, оставил. Светочка меня любила больше, чем жену, чем свою мать. Но жена, уже бывшая, выторговала право на три месяца забирать дочку к себе. Но мне же трехмесячный отпуск никто не даст. Вот и предложила она: сейчас вместе с дочкой поедет, а сразу по приезду мне приглашение пришлет. Я прилечу и заберу Светочку. И вот уже… в аэропорту… я вдруг понял: никогда больше мне Светочку не увидеть… никогда. А Светочка в последний раз прижалась ко мне и спрашивает: - Пап, а когда ты прилетишь? - Через три месяца, отвечаю. И улыбаюсь ей. А у самого слезы к горлу подступили… Конечно, приглашение они так и не прислали. Я к друзьям-юристам. Выслушали они меня, переглянулись. Гиблое дело, говорят, ты же даже их адреса не знаешь. Вот и все… Олег нечаянно в самое больное место ударил. Рад, что он счастлив, поверь, искренне рад… рад…
И вновь Коля горлом издал тот же жуткий звук. Сольвейг осторожно провела ладонью по его лицу, подняла голову.
- Коля, - чуть слышно проговорила она. – Коля… Хочешь, я рожу тебе дочь. Вскормлю ее и уйду… Навсегда…
Коля наклонился к ней, сполз на колени, прижал ее к себе и неожиданно заплакал. Словно какое заклятие спало.
- А зачем уходить-то, - прошептал он. – Зачем…
- Но ты же меня совсем не знаешь…
- Теперь знаю, знаю лучше, чем кого бы то ни было… Не уходи… Не уйдешь?..
Из глаз Сольвейг ручьем хлынули слезы. Так они и стояли на коленях, прижавшись друг к другу, и их слезы, смешиваясь, капали на пол…
Потом они побежали в магазин покупать Сольвейг халатик. И она впервые примеряла такую вещь в присутствии мужчины, смущенная и счастливая. И такая же смущенная и счастливая впервые вместе с мужчиной выбирала себе трусики. А вернувшись, говорили и говорили, навзрыд. Вечером позвонил Арнольд.
- Коля, ты вернулся? У Олега все хорошо, выбрались они. Команда наша распалась. Лидка, Тарас и Петя свою группу организуют. А мы собираемся на Рождество у Северовых. Приедешь?
- Но не один.
- Привози кого хочешь. Даже хорошо, что не один будешь. Считай, новую группу сколачиваем…
Увидев на вокзале Сольвейг, Арнольд нахмурился. Не нравилась ему эта девушка. Сам себе не мог объяснить, почему. Не нравилась, и все тут.
- Мы не будем вам мешать, - улыбнулся Коля, правильно истолковав взгляд Арнольда. – Хотим с женой первый раз вдвоем сходить в августе. Чтобы только вдвоем, А это Никита, Елена и их отпрыск Валера.
- Ленка! – воскликнула Ева. – Почему же ты никогда не говорила о желании сходить в горы?..
И все сложилось к общему удовольствию. Семья Никиты отлично вписалась в Арнольдову команду. А Коля и Сольвейг пошли в горы вдвоем. Но не в августе, а в мае. Поход был скорее стояночным, чем маршрутным. Днем налегке уходили в горы, а вечерами, сидя в палатке, они подолгу разговаривали, целовались, ласкали друг друга…
В пасмурный сентябрьский день Коля со счастливейшим и глупейшим лицом вошел в большой зал, сделал несколько шагов и остановился, открыв рот. Неумело зажатый в кулаке букет делал его фигуру еще более комичной и счастливой. А навстречу ему шла смущенная и радостная Сольвейг. Шедшая рядом медсестра на руках несла девочку, дочку Сольвейг и Коли…