— Мой, — ткнул в Антона рукой мужик постарше. Поворошил мальчику волосы и опустил руку ему на плечо.
— Ты — со мной тогда, — четко произнёс каждую букву парень, и Сашка послушно пошёл к нему.
— До завтра, — распрощались мужики друг с другом, уводя мальчиков.
— А почему — до завтра? — спросила Саша. И дети увидели, что загорелось окно на 6-ом этаже, и дверь за парнем осталась открытой.
— Разве что-то завтра работает? — машинально договорила Саша и получилось, что она адресовала вопрос хрупкой пышноволосой женщине, спустившейся к ребятам.
— Ничего, — улыбнулась женщина. — Если только мужики на матч пойдут.
— А ты чего такой робкий? — ласково спросила она Пашу.
— Он не робкий, — проворчала Саша. — Павлик — ранимый. Он рисует хорошо. И…
Саша хотела сказать: «болеет часто», но решила ничего не говорить.
— Болезненный ребенок, — вздохнула женщина. — А краски я куплю. Было бы здоровье.
Так ушёл Паша.
— Вот сейчас Дашу возьмут, — чуть не плакала Саша. — И останемся мы с тобой, Витя!
Ребята прошли немного, остановились, и не успела Даша закончить куплет, как в одном доме зажглись два окна. На третьем и на пятом этажах.
— Ох, холодно, — выбежала легкая воздушная женщина на утреннюю прохладу и набросила ажурную шаль на голову.
— А тебя как зовут? — спросила она Сашу.
— Саша, — выдохнула девочка.
— Как моего папу, — улыбнулась женщина и сразу показалась очень молоденькой.
Медленно вышел пожилой, солидный мужчина. Женщина помогла ему сойти со ступенек к ребятам.
— Христос воскрес, — сказала ему женщина.
— Воистину, Кира, воистину воскрес, — с достоинством ответил старик. — Вот, себе дочку на старости лет приглядел. Жена говорит: «иди, забери!» Пришел, смотрю: правда, наша Саша!
Саша вытерла слёзы и бросилась к нему на шею.
— Значит, мы вот эту девочку берем, — протянула Кира руку Даше.
Даша посмотрела на Витю.
— Иди! — скомандовал он. — Всё нормально.
— Вы — вперед, Игорь Степанович, — пропустила молодая женщина старика и Сашу.
— Не волнуйся! — шепнула «своей» Даше Кира, беря крепко девочку за руку. — Наши дети встречаются!
За девочками и их спутниками закрылись стальные двери, и Витя остался один.
Он хотел запеть, но у парня как раз ломался голос. Да и память была плохая. Песни вообще только Даша пела.
Витя развернулся и поплелся к дому со сломанной дверью — найти там уголок, где можно выспаться в относительном тепле.
Там так и горело окошко на втором этаже, а у подъезда совсем замёрз немного полный мужчина чуть за сорок. В плаще и кепке, но в тапках на босу ногу.
— Я уже собрался уйти! — заговорил он, увидев Витю. — Ты что — мимо? Что, дом не нравится? Не бойся, мы 20 лет с женой копили, переедем в июне. Будет тебе и железная дверь в подъезде, и собственная комната. Есть хочешь? Замерз? Христос воскрес! У нас и пасха, и куличи, и яички, сейчас согреемся.
— Воистину воскрес! — ответил Витя, еще ничему не веря.
Но они поднялись в дом. И всё было по-настоящему: и добрая женщина, которую Витя быстро научился называть мамой, и сын Николая Петровича, который стал старшим братом, и толстый кот Анатолий, и собственная кровать, и куличи, и пасха…
Чего только не бывает в жизни! Все семеро выросли порядочными людьми. Им сказочно повезло с приемными семьями, и сами ребята стали такими же благополучными, трудолюбивыми и удачливыми, как их родители.
Пашину приемную маму сажали в тюрьму, но быстро выпустили и реабилитировали. Позже Пашу чуть не убил бандит, грабивший его дом, но Павел выжил. Тяжело болела Даша — выздоровела. Уже давно умерли старые приемные родители Саши, но их дочь, а её старшая сестра — лучший Сашин друг.
Два-три раза в год, как минимум, ребята обязательно встречаются в чьем-нибудь доме вживую, без помощи технических средств. Старались встречаться, даже когда одно время гражданскому населению была разрешена только телесвязь.
— На повестке дня два вопроса, — провозгласила на последней встрече 35-летняя Сашенька.
— Первое: Паша, когда ты усыновишь ребёнка?
— Я — творческий человек! — заворчал бородатый Павел. — У меня с женами-то нет времени разобраться. Какие дети?!
— Сейчас мы это подробненько обсудим! — успокоила его Даша.
— И второе: предлагаю колядовать на Рождество, — с трудом выговорила слово «колядовать» Саша.
— И яйца детей пошлем на Пасху собирать! — рассмеялся раздобревший Колька, ставший со временем копией своего приемного кругленького отца. — Давно нами что-то полиция не занималась! Упекут!